Возможное февральское расширение санкций США заставило власти пойти на пересмотр своего же решения. Однократная, как ранее заверялось, амнистия капиталов 2016 года на тех же условиях может быть повторена в 2018 году еще раз. Об этом неожиданном предложении Владимира Путина бизнесу вчера сообщил глава Минфина Антон Силуанов. Одновременно будет продлено освобождение от налога доходов, возникающих при закрытии иностранной компании и возвращении денег в РФ. Эксперты полагают, что в условиях успехов ФНС по части международного обмена налоговой информацией и в связи с неизвестными последствиями новых санкций объем амнистированных средств может быть значительным.
Фото: Reuters
В 2018 году может пройти еще одна амнистия капиталов — то есть декларирование зарубежных активов предпринимателей на условиях налоговой тайны и освобождения от всех видов ответственности. Об этом ранее публично не звучавшем предложении президента бизнесу Антон Силуанов сообщил на вчерашнем съезде «Единой России». «Сроки будем обсуждать, но думаю, что не меньше, чем на год. Условия, думаю — такие же, как и были, но тоже будем обсуждать,— пояснил министр.— Это в первую очередь касается, может быть, среднего бизнеса и тех предпринимателей, которые не воспользовались амнистией, потому что боялись, что данные по счетам, о бизнесе, который велся не всегда законно, будут доступны для правоохранительных органов, для СМИ». Вместе с амнистией обещана еще одна мера — продление истекающего в 2017 году права на нулевую ставку налога с дохода, возникающего при закрытии иностранной компании и возвращении капитала.
Предыдущая амнистия, о которой говорит министр, в рамках деофшоризации также была инициирована президентом — в декабре 2014 года в послании Федеральному собранию. Необходимый для этого закон «О добровольном декларировании» Госдума приняла в мае 2015 года — всем желающим было предложено подавать налоговикам спецдекларацию с информацией об имуществе (земля и другая недвижимость, транспорт, ценные бумаги, доли в бизнесе), о контролируемых иностранных компаниях и счетах в зарубежных банках. Декларантам был обещан режим налоговой тайны и освобождение от ответственности всех видов, платить налоги с раскрытых активов не требовалось.
Из-за низкой активности бизнеса кампанию позже продлили до 1 июля 2016 года, а ее условия сделали более привлекательными. Официальные итоги амнистии капиталов остались тайной — Федеральная налоговая служба (ФНС) не стала раскрывать информацию о количестве участников и стоимости задекларированных активов.
Глава ФНС Михаил Мишустин в интервью “Ъ” оценивал амнистию капиталов как «в целом успешную», отмечая, что она не носила налогового характера, поскольку подлежавшие декларированию зарубежные активы российских граждан сами по себе не являлись объектом налогообложения в РФ (см. “Ъ” от 22 ноября 2016 года).
В конце 2015-го, накануне продления акции, тогдашний замглавы Минфина Сергей Шаталов говорил, что участие в ней на тот момент приняли всего 200 человек, по окончании кампании неофициально сообщалась о 1,5–2 тыс. ее участников.
«Крупным компаниям амнистия неинтересна, она их не затрагивает»,— говорил глава РСПП Александр Шохин. Бизнес-омбудсмен Борис Титов характеризовал амнистию капиталов как «провалившуюся». Предприниматели и эксперты объясняли невысокую эффективность амнистии отсутствием доверия к государству.
Вчера Антон Силуанов заявил, что те опасения не подтвердились: «Информация не попала в правоохранительные органы. Они не стали "шерстить" (бизнес.— “Ъ”). Это не попало в СМИ. Налоговая служба умеет хранить все тайны». Еще одно важное обстоятельство — изменение внешних условий. «С момента последней амнистии капиталов прошло вроде не так уж много времени, однако в международном налогообложении с тех пор произошли масштабные перемены»,— сказал “Ъ” руководитель практики налоговых споров МЭФ-Аудит PKF Александр Овеснов. Он напомнил, что за это время ФНС подписала ряд международных соглашений, предусматривающих автоматический обмен финансовой и налоговой информацией. «Еще недавно казалось, что капиталы, находящиеся в таких классических офшорах, как, например, Британские Виргинские острова (БВО), находятся вне поля зрения фискальных органов. Теперь же количество стран, осуществляющих налоговый обмен, стремительно растет, и те же БВО уже подтвердили готовность участвовать в нем»,— говорит эксперт, предполагая, что планируемая амнистия «будет воспринята представителями бизнеса более внимательно, чем предыдущая».
Партнер Paragon Advice Group Александр Захаров также отмечает, что многие юрисдикции, ранее интересные россиянам своими банками, согласились предоставлять ФНС России информацию о финансовых счетах. «Из-за этого, а также в связи с неизвестными последствиями возможных февральских санкций США объем амнистированных средств может стать значительным»,— говорит эксперт. Он обращает внимание на то, что по правилам предыдущей амнистии переводить активы и деньги в Россию было не обязательно.
«Многим будет интересна безналоговая ликвидация компаний, особенно если ее сделают бессрочной. Любой желающий получит отличный инструмент отсечения и очистки от налоговых расходов в России.
Вместе с этим сложно предположить, как на это посмотрит ОЭСР или FATF — если амнистия станет полностью анонимной»,— сказал “Ъ” Александр Захаров.
Напомним, что, кроме амнистии, власти обещают бизнесу помощь в возврате денег в Россию с помощью валютных облигаций (см. “Ъ” от 7 декабря). Вчера Антон Силуанов уточнил, что в случае повышенного спроса власти готовы увеличить ранее запланированное на уровне $3 млрд предложение еврооблигаций — за счет сокращения внутренних заимствований. Отметим, что в отличие от обычного выпуска еврооблигаций, эти бумаги не будут учтены в системе Euroclear — для сохранения анонимности их российских держателей.
Как законодатель смягчает подсанкционную жизнь
В марте Госдума приняла во втором чтении законопроект, согласно которому физлица, попавшие под международные санкции, могут объявить себя налоговыми нерезидентами РФ, даже если они постоянно проживают в России. Автор поправки, глава бюджетного комитета палаты Андрей Макаров утверждает, что новация не освобождает подсанкционных граждан от налогов или от предоставления информации о зарубежных активах, а защищает их от преследования в других государствах.