Бремя, вперед!
Лидеры стран участвовали в пленарном заседании ПМЭФ, отягощенные мыслями
25 мая президент России Владимир Путин вместе с французским, японским и китайским коллегами принял участие в пленарном заседании Петербургского экономического форума. Специальный корреспондент “Ъ” Андрей Колесников считает, что после заседания и ответов на вопросы непроясненным остался только один: чья сборная выиграет чемпионат мира по футболу в России? Да и в ответе российского президента на этот вопрос прозвучала одна версия.
Фото: Коммерсантъ / Дмитрий Азаров / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Дмитрий Азаров / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Дмитрий Азаров / купить фото
Накануне поздним вечером компания «МегаФон» отпраздновала 25-летие, прежде всего при помощи британского певца Робби Уильямса. Впрочем, перед этим в планетарии №1 прогремело выступление владельца «МегаФона», да и “Ъ” заодно тоже, Алишера Усманова, который честно и исчерпывающе предупредил: «Слушайте! Все равно Робби Уильямс будет после меня!» Остается добавить, что более того: был, есть и будет.
При этом и Робби Уильямс держался достойно, и этот концерт стал, без сомнения, лучшей вечеринкой ПМЭФ-2018. Было без надрыва (ну, только местами) и с душой, в чем можно, например, смело отказать выступавшей до этого на мероприятии “Ъ” 45-минутной Земфире (но были все!).
Фотогалерея
Прием “Ъ” на ПМЭФ
Фото: Коммерсантъ / Александр Миридонов / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Александр Петросян / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Александр Миридонов / купить фото
Фото: Никита Шубный / Журнал Собака.ru
Фото: Коммерсантъ / Александр Миридонов / купить фото
Фото: Никита Шубный / Журнал Собака.ru
Фото: Коммерсантъ / Александр Петросян / купить фото
Фото: Никита Шубный / Журнал Собака.ru
Фото: Коммерсантъ / Александр Коряков / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Александр Миридонов / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Александр Миридонов / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Александр Миридонов / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Александр Петросян / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Александр Миридонов / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Александр Миридонов / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Александр Петросян / купить фото
Фото: Никита Шубный / Журнал Собака.ru
На следующее утро на форуме все, казалось, только делают вид. На самом деле все застыло в ожидании пленарного заседания с участием Владимира Путина, Эмманюэля Макрона и Синдзо Абэ, Ван Цишаня и Кристин Лагард.
Но перед этим российский и французский президенты еще приняли участие в панельной дискуссии с бизнесменами России и Франции. Вел ее глава бюро РСПП Александр Шохин, который, как только президенты сели в кресла на сцене, рассказал про «тему, которой вы, Владимир Владимирович, заболели год назад,— про цифровизацию».
Звучало смело, если учитывать, что Александр Шохин и в самом деле безбоязненно рифмовал такие слова, как «Владимир Владимирович» и «болезнь».
Французский бизнесмен господин Гаттас подарил российскому президенту значок с французским триколором и петухом, очевидно галльским. Это произвело впечатление прежде всего на Александра Шохина:
— В следующий раз просьба российский триколор сделать! Цвета-то у нас одни, а последовательность разная…
Откликнулся и Владимир Путин:
— И к петуху можно добавить орла двуглавого.
Не в силах был сдержать разбушевавшуюся фантазию и Александр Шохин:
— Промежуточный вариант — двуглавый петух!
Общими усилиями в муках был рожден таким образом просто душераздирающий мутант.
Эмманюэль Макрон говорил про то, что верит в Европу от Атлантики до Урала, а Александр Шохин, в свою очередь, не верил ему:
— Может, это неточность перевода, но у нас Европа — это от Лиссабона до Владивостока.
— Не дал мне сказать, бандит,— Владимир Путин, которому Александр Шохин дал слово, казалось, серчал.— Только я это хотел сказать!.. Ну ладно…
Да кабы знал это Александр Шохин!.. Ах, повернул бы он время вспять, чтобы промолчать в этом месте… Да как же его, окаянное, повернешь…
Владимир Путин, выступая, обострял:
— Я должен разочаровать Эмманюэля: Германия давно не занимает первое место в торговле с Россией (господин Макрон говорил об этом с уверенностью.— А. К.). Китай занимает! 550 миллиардов долларов… С ЕС товарооборот был 450 миллиардов, но упал в два раза за прошлый год. С Китаем — вырос…
Впрочем, он внезапно вспомнил (или нашел повод вспомнить), что «одна финская компания, Fortum, проинвестировала шесть миллиардов! А вся Франция — пятнадцать! Разве это нормально?!» Бизнесмены смеялись, и это не нравилось российскому президенту:
— Ничего смешного… Шесть миллиардов!
В этой цифре и правда не было ничего смешного. Но и печального тоже. Так, нечто трагическое.
— Господин Шохин сказал,— продолжил Владимир Путин,— что я в прошлом году заболел цифровизацией. Я здоров! Это мировая экономика беременна цифровизацией. А это не болезнь!
Да, господин Шохин погорячился. Но сам он так не считал:
— Это нам говорил Игорь Шувалов! — поправился господин Шохин.— Теперь понятно, почему его нет в правительстве…
Александр Шохин никак не мог остановиться. А ведь, наверное, хотел.
Гендиректор французской компании Total Патрик Пуянне эксплуатировал тему финансовых инвестиций:
— Мы вложили 9 миллиардов долларов в Россию! Это чуть больше, чем та финская компания! Наша честь спасена!
В принципе тут было не скучно.
— Есть облака на нашем горизонте, но мы не хотим строить стены! Надеемся,— продолжал Патрик Пуянне,— что со временем сможем продавать газ (накануне НОВАТЭК и Total подписали соглашение о совместном финансировании «Арктик СПГ-2».— А. К.) в третьи страны…
Господин Пуянне занимался здесь своим бизнесом, разве можно его за это упрекнуть?
— Я не знал о вашей прошлогодней болезни…— заметил Эмманюэль Макрон, и могло показаться, что ему просто нравится эксплуатировать тему болезни российского президента.— Я сам заболел ею несколько лет назад…
Пленарное заседание с участием Владимира Путина и Эмманюэля Макрона должно было начаться уже полчаса назад, но помнил об этом, кажется, только Александр Шохин, который в конце концов и прервал так называемую дискуссию.
А в зале пленарного заседания тем временем объявили, что входят российский и французский президенты, заместитель председателя КНР, директор-распорядитель МВФ… Зал встал в едином порыве — и остался стоять еще надолго. Причем задние ряды по истечении минут начинали потихоньку, словно бы случайно, присаживаться, а передним, самым дорогим, что было делать? Они же так сюда стремились, в том числе и для того, чтобы постоять возле входящего президента России… Вот и стояли теперь. Наконец, примерно через четверть часа диктор опять объявил четырех спикеров, и на этот раз они действительно вошли в зал.
Модератором этого пленарного заседания был главный редактор агентства Bloomberg Джон Миклетвейт, который в самом начале сообщил:
— У Дональда Трампа есть уникальная способность собирать людей вместе без него.
Это было уже остро и что-то обещало.
И надо сразу сказать, что модератор, за или над которым витала тень американской телеведущей Мегин Келли, не подвел. Он показал себя человеком интеллектуальным, способным быстро формулировать и так же быстро реагировать. То есть на меня он произвел гораздо больше впечатления, чем Мегин Келли, которая демонстрировала прежде всего себя и умение повторять чаще всего нелепые вопросы до тех пор, пока не получит на них примерно такие же нелепые ответы.
Господин Миклетвейт оказался не таков: на его вопросы хотелось ответить даже мне.
А Мегин Келли сильно поблекла и даже выцвела на его фоне, несмотря на все ее данные и вводные.
Со вздохом, думаю, присутствующие в зале встретили известие о том, что с речью выступит каждый из сидящих на сцене. То есть это будут пять человек. В прошлом году докладчиков было гораздо меньше, и быстро перешли к тому, за чем время на таких заседаниях идет хоть более или менее быстро, то есть к вопросам и ответам.
— Сегодня,— сказал господин Путин,— мы наблюдаем даже не эрозию, я говорю это с сожалением, а фактически подрыв основ (свободы предпринимательства и устойчивости правил.— А. К.). Система многостороннего сотрудничества, которая выстраивалась десятилетиями, вместо естественной, необходимой эволюции ломается, причем грубо! А правилом становится нарушение правил.
Замах был на уровне мюнхенской речи.
— Еще недавно практически каждая встреча лидеров стран «двадцатки» заканчивалась совместным заявлением о невведении новых протекционистских барьеров,— продолжил российский президент.— Эти заявления, конечно, носили отчасти декларативный характер, новые барьеры, к сожалению, возникали. Но сегодня не получается договориться даже о таких символических шагах…
Он добавил, что речь идет о новом «издании протекционизма, об использовании очевидно надуманных предлогов, о ссылках якобы на интересы национальной безопасности… Для чего? Для подавления конкуренции и вымогательстве уступок!»
Владимир Путин, казалось, хотел без преувеличения напугать коллег:
— Такое стечение факторов способно привести к системному кризису, с которым мир еще не сталкивался или давно уже не сталкивался! Он затронет всех без исключения участников мировых экономических отношений.
Господин Путин еще раз, и еще, и снова говорил, что нужны единые правила, общие для всех и всеми соблюдаемые.
И постепенно становилось ясно, что замах все же не тот. А совсем другой. В мюнхенской речи все амбиции Владимира Путина были сосредоточены на развенчании иллюзий об успешности однополярного мира, а сейчас российский президент чувствовал себя, по всей видимости, отцом народов, способным позаботиться о благе всей планеты с никакой корыстью для себя.
Интересно, что и французский президент, и японский премьер в своих речах критиковали прежде всего Соединенные Штаты, и в основном за то, что вдруг между людьми на земном шаре оказалось утрачено доверие.
Эмманюэль Макрон вообще говорил как по писаному, то есть, например, вкратце доходчиво пересказал длительный эпизод из «Войны и мира», иллюстрируя один из своих тезисов. Он называл фамилии Безухова и Каратаева, и было ясно: да читал он, читал Толстого, сам читал. И на ЕГЭ по литературе далеко не каждый школьник способен будет повторить такой подвиг.
Кроме того, Эмманюэль Макрон, как и накануне в Константиновском дворце, был удивительно лоялен к Владимиру Путину. Иногда казалось, что французский президент занимается исключительно тем, что развернуто пересказывает его тезисы один за другим. Похожими на него оказались и Синдзо Абэ, и даже Ван Цишань. Кристин Лагард тоже недалеко ушла от французского президента. Так, она назвала «четыре тучи», закрывающие в мировой экономике вид на солнце, путь к свету, и одной из туч оказалось «стремление расшатать торговую систему» и желание «поставить крест на правилах, которые, в свою очередь, поставят крест на движении товаров». Ну просто слово в слово то же, что говорил господин Путин.
Еще одна туча — «уровень и бремя задолженности государств». 162 триллиона долларов, или 225% мирового ВВП… Экономику России эта туча, по словам госпожи Лагард, обошла стороной.
Очередная туча — «финансовая хрупкость». Эта Россию еще не накрыла, но находится в постоянной готовности.
Кристин Лагард высказалась и непосредственно о России. Наша страна, по ее словам, реализовала один из потрясающих планов экономики: создан резервный фонд, идет санация банков, налицо низкий уровень безработицы…
Если слушать Кристин Лагард хотя бы вполуха, можно было подумать, что у нас и правда все хорошо.
И все они говорили о крахе системы доверия.
Кристин Лагард даже вспомнила пословицу, на мой взгляд, узбекскую: «Доверие приходит пешком, а уходит на коне».
Кристин Лагард делилась видением экономики будущего. По ее словам, на производстве будущего задействованы всего двое: человек и почему-то собака.
— Мужчина кормит собаку. Она смотрит на него,— раскрасила Кристин Лагард свою картину предстоящего мира.
Наконец, один из главных факторов, которые вызывают эрозию доверия,— климатические изменения.
Таким образом, Кристин Лагард чувствовала себя здесь как дома, то есть на глобальной международной конференции, где каждому такому слову присутствующие внимают с огромным сочувствием и пониманием, потому что сами любят произносить его, и да, пояснять им больше ничего не надо…
Закончила Кристин Лагард так: руки в брюки (в отличие от вчерашней рискованной мини) и цитируя Жан-Жака Руссо: «Я слишком поздно пришел в этот мир. Все уже было сказано».
Но нет, еще не все. Наконец предстояли вопросы. Модератора интересовала угроза иранской ядерной сделке. Владимир Путин сообщил обстоятельства, по которым она была на самом деле расторгнута:
— Каждые четыре года в США проходят выборы президента. И если каждые четыре года подписанные предыдущим президентом документы будут пересматриваться, то какой будет горизонт планирования? Нулевой!
Тут Джон Миклетвейт допустил, свой единственный в этот вечер промах. Зато, казалось, какой катастрофический. Он спросил у Владимира Путина, будет ли Россия под угрозой американских санкций покупать у Ирана нефть в обмен на пшеницу.
— Мне очень просто ответить на этот вопрос,— отозвался российский президент.— Мы вообще нефть не покупаем! Мы ее продаем.
Он добавил, что Россия, более того, продает нефти больше, чем любая другая страна в мире, тем более Иран, а по существу сообщил, что «Россия никогда не придерживалась односторонних санкций».
Остается сказать, что на самом деле Иран именно что продает России нефть в обмен на пшеницу.
Владимир Путин, кстати, вспомнил уже непосредственно свою мюнхенскую речь: «Тогда на меня многие рассердились… Теперь будьте любезны. Кушать подано!» Речь шла о грубых нарушениях принципа экстерриториальности, которые теперь практикуют Соединенные Штаты.
— Иранцы пошли на многие компромиссы! — добавил президент России.— Я недавно встретился с директором МАГАТЭ. Он уважаемый человек… Сказал, что иранцы полностью выполняют свои обязательства. За что же их наказывать?
Он предупредил, что в конце концов, если сделка будет разрушена, Иран вообще закроется и будет совсем уже непонятно, что они там испытывают.
— Мы еще с Северной Кореей не можем разобраться… Мы хотим еще одну такую же проблему!? — настаивал господин Путин.
Он, казалось, заботился о европейцах. Но, судя по всему, еще больше — об Иране.
Японский премьер неожиданно резко высказался о Северной Корее:
— Многие японские девочки тринадцати лет были похищены. И Ким Чен Ир признал факт похищения в 2000 году. Надо действовать!
Казалось, Синдзо Абэ пересказывает какую-то городскую легенду. Хотя не исключено же, что именно эта тема по-прежнему ранит Японию больше всего.
Исчерпывающим тут оказался Ван Цишань:
— Ядерная проблема Корейского полуострова затрагивает жизненные интересы Китая. Китай ни в коем случае не позволит войны на Корейском полуострове.
Один из вопросов Владимиру Путину Джон Миклетвейт начал с фразы:
— Вы были связаны с избирательной кампанией Дональда Трампа…
— Провокатор,— констатировал господин Путин.— Я не был связан с избирательной кампанией Дональда Трампа.
Надо сказать, что дискуссия что-то не была зажигательной, но тем не менее все выглядело толково. Российский президент поспорил с французским, который предположил, что Дональд Трамп сильно проиграл из-за того, что вышел из иранской сделки:
— Я не думаю, что он проиграл. Он выполняет свои предвыборные обещания… Но он не исключает договоренности с Ираном,— расшифровывал Владимир Путин американского коллегу,— его просто многое не устраивает (тут господин Путин противоречил себе: он же сам только что сказал, что нельзя же каждый год переписывать подписанные документы.— А. К.). Нужно дверь оставить открытой. Мне кажется, не все еще потеряно.
Все разговоры тут так или иначе были вокруг США. Господин Путин вспомнил про их санкции по отношению к французским банкам:
— И банки заплатили как миленькие!.. — он показал на Синдзо Абэ.— И по японскому банку то же!.. Доверие есть или нет!.. Иначе, кроме элемента силы, ничего не останется: и это может привести к трагедии…
Эмманюэль Макрон критиковал НАТО, хотя, казалось, это, по идее, логичнее было бы делать, конечно же, Владимиру Путину:
— НАТО выполнило не все свои обязательства, на которые рассчитывала Россия!.. Но должны ли мы теперь повернуться спиной к США? Нет! Я бы солгал, если бы сказал, что да!
Владимир Путин временами был таким же образным, как и Кристин Лагард, которую он почему-то все время называл Кристиной (возможно, он сознательно переиначил ее имя, приспособив так, как ему было удобнее, а скорее всего, бессознательно):
— Представьте, что все играют в футбол, но по правилам дзюдо. Вот интересная игра какая получается… Это и не футбол, и не дзюдо… Это хаос…
Кристин Лагард, в свою очередь, критиковала США (их президента тут ведь не было):
— Финансовая система Соединенных Штатов настолько непрозрачная!..
А вот Ван Цишань на вопрос главного редактора Bloomberg, есть ли чему поучиться Китаю у Америки, смиренно ответил:
— Очень много чему надо учиться у Америки, потому что это единственная в мире супердержава. И главная развитая страна. А Китай — самая большая развивающаяся страна…
Эта сдержанность свидетельствовала о том, что китайское руководство ощущает свою страну на самом деле именно как развитую, причем во всех отношениях, и настолько, что у людей, возглавляющих ее, хватает ума не демонстрировать без нужды ее величие, а, наоборот, есть желание запрятать его пока что поглубже…
Отвечая на вопрос о расследовании катастрофы малайзийского самолета, Владимир Путин пошел дальше, чем накануне, в Константиновском дворце, и, услышав уточняющий вопрос модератора («Вы считаете, что это была не российская ракета?»), ответил категорично:
— Нет, конечно. Конечно, нет.
И даже Эмманюэль Макрон — впрочем, это было уже совсем неудивительно — заявил по этому поводу, что «господин Путин прав: надо думать прежде всего о семьях погибших… Я согласен с господином Путиным. Нужно сотрудничество с голландским правосудием!..»
Через несколько минут он сделал еще одно признание:
— Я часто думаю о будущем России в Совете Европы…
Я представил Эмманюэля Макрона часто думающим о будущем России в Совете Европы… Комок в горле…
А впрочем, порою французский президент был эпичен:
— Есть моменты в истории, когда страх может подстегнуть к принятию решений…
А Владимир Путин опять как заклятие повторял, что будет добиваться того, чтобы были возвращены или приняты правила «и в сфере безопасности, и в сфере мировой политики…». Хотя разве они на самом-то деле когда-нибудь существовали? Разве вся история человечества не состоит в отчаянной и безнадежной борьбе за них?
Модератор закончил дискуссию вопросом о том, кто победит на чемпионате мира по футболу в России. Владимир Путин закончил тем, что победят организаторы.
На форуме они уже, судя по тому, что происходило три часа на пленарном заседании ПМЭФ-2018, победили.