Колода Российской Федерации

«Власть» продолжает совместный с программой «Намедни» проект «Колода Российской Федерации»*. Российские политики, правившие страной в течение последних четырех лет, распределены по карточным мастям в соответствии с их принадлежностью к одной из властных группировок: «семья» (черви), «питерские» (трефы), либералы (бубны) и силовики (пики). Сегодня мы представляем группировку либералов. В отличие от других мастей их объединяет не близость к Борису Ельцину, петербургское происхождение или совместная работа с Владимиром Путиным, а идейные установки.

В определенном смысле либералы — это витрина нынешнего режима. Что и продемонстрировал министр экономического развития и торговли Герман Греф на недавнем симпозиуме в Гарварде. Отвечая на вопросы надоедливых журналистов о деле ЮКОСа, он утверждал, что волноваться не о чем: "Владимир Путин в душе глубокий либерал". Но витрина, как известно, штука некрепкая. У бубен есть традиционная либеральная слабость. Раз их условно можно отнести к прослойке интеллигенции во власти, то и интеллигентское растяпство или неумение договориться им присущи вполне. Вряд ли можно найти в российской власти двух столь непримиримых противников, как Анатолий Чубайс и Андрей Илларионов. Сложны отношения и между Алексеем Кудриным и Борисом Немцовым. Идейно они и в самом деле близки, но из-за причудливых хитросплетений российской политики формально находятся по разные стороны баррикад: Кудрин — глава экономического блока правительства, Немцов — один из тех, кто выступает (правда, далеко не всегда) как оппозиционер. Бубны интегрированы в нынешнюю российскую власть, но это самая неустойчивая ее часть. Либерализм — одновременно и официальная идеология власти, и лозунг части оппозиции. Но по-другому с либерализмом в России не бывает.

Либералы и сами это, конечно, прекрасно осознают. Поэтому у многих из них явственно наблюдаются оттенки других мастей. Только четыре представителя бубен — Михаил Ходорковский, Егор Гайдар, Сергей Кириенко и Борис Немцов — не ленинградцы. Зато их можно считать близкими червям, то есть "семейным". Так что у каждой бубновой карты есть средства усиления властных позиций, выходящие за рамки масти.

Владимир Путин

Либерализм Владимира Путина носит довольно односторонний характер. Президент выступает как либерал только в экономике, политические либеральные ценности ему менее близки (о чем говорит, например, построение жесткой вертикали власти). Но и экономический либерализм — это уже много. Особенно сильно он проявился в первый год путинского правления: уже в 2001 году был введен 13-процентный подоходный налог. Затем был снижен налог на прибыль. Конечно, в последнее время либеральный запал президента заметно иссяк. Появились "священные коровы" (вроде монопольного "Газпрома"), реформировать которые либералам оказалось не по зубам. Но Владимир Путин давно уяснил, что удвоить ВВП только за счет нетронутого реформой "Газпрома" не удастся. Поэтому кое-кто из нынешних либералов ему еще понадобится. Тем более что Путин никогда не ставит на одну масть. Даже сейчас, когда силовики настолько укрепили свои позиции в Кремле, что стали диктовать правительству свои экономические воззрения (суть которых — минимум реформ и максимум налогов), президент продолжает разыгрывать либеральную карту. Но Путин использует либералов совсем не так, как остальные аппаратные группировки. Если "питерским" он полностью доверяет, силовикам дает деликатные поручения, а "семейных" использует по мере возможности, то либералам повезло меньше. Одних, как Михаила Ходорковского, он уже посадил, других — Анатолия Чубайса, Егора Гайдара и Бориса Немцова — сажать вроде бы не собирается, но в круг близких соратников не допускает. Несколько больше повезло питерским либералам — Алексею Кудрину, Герману Грефу, Андрею Илларионову и примкнувшему к ним нижегородцу Сергею Кириенко. Они находятся на службе у президента. Первым двум он особенно доверяет. В 2000 году именно Грефу Путин поручил написание стратегического плана либеральных реформ, рассчитанного до 2010 года.

Анатолий Чубайс

Чубайс — комиссар российского либерализма. Строго говоря, понятия "комиссар" и "либерализм" несовместимы. Первое ассоциируется с жестким, если не жестоким, единоличным выбором. Второе — с экономической и политической свободой. Но в истории свободу очень часто насаждали железной рукой. Масштабная приватизация, ликвидация индивидуальных таможенных льгот, победа Бориса Ельцина на выборах 1996 года, отставки Александра Коржакова, Михаила Барсукова и Олега Сосковца, наконец, электрическая реформа, в результате которой ее инициатор сознательно лишается кресла главы РАО ЕЭС,— все эти победы либералов над консерваторами, безусловно, тесно связаны с именем Чубайса. Неслучайно именно Анатолий Чубайс претендует на роль политического вождя всей либеральной партии. И дело даже не в его месте в предвыборном списке СПС (оно-то как раз третье), а в том, что только ему среди всех российских либералов удалось не только провозгласить либеральные принципы, но и на протяжении 12 лет с той или иной степенью успешности, причем на разных постах, реализовывать их. Мало того, Чубайс претендует на роль главного идеолога российского либерализма. Причем либерализма не политкорректного, а "империалистического". Это означает, что он намерен добиваться победы либеральных принципов не только во внутренней, но и во внешней политике. Иными словами, Россия должна догнать и перегнать Запад по степени политических и экономических свобод и замкнуть "демократическую дугу" США--ЕС--Россия--Япония. Впрочем, быть знаменем любой революции опасно. Анатолию Чубайсу приходится отвечать за все грехи либералов, находившихся в разное время во власти: за залоговые аукционы, инвестиционные конкурсы (хотя именно Чубайс первым озаботился итогами конкурса по "Апатиту" еще в 1997 году), наконец, за августовский дефолт 1998 года. Однако пока ни один из этих грехов не помешал его карьере самого авторитетного либерала.

Михаил Ходорковский

Ходорковский — фигура поучительная. Он из тех олигархов первого, ельцинского призыва, кто не стеснялся, а наоборот, гордился званием олигарха. Ему принадлежит фраза: "С кем они (реальная власть.— 'Власть') советуются? Надо бы с нами. Мозги-то здесь, потому что за них платить надо!" Ходорковский относится к тем, кто получил официально наибольший выигрыш от новой российской экономики. Он не только идейный либерал, но и тот, кто сумел превратить либерализм (в русском понимании представляющий собой прежде всего приватизацию, то есть самоустранение государства из экономики) в нечто материальное. Ходорковский сумел заменить государство в своей нише. И весьма эффективно — настолько, что решил, что лучше, чем нынешняя власть, знает, как сделать Россию еще более либеральной. А вот этого российское государство, каким бы либеральным оно ни пыталось быть, простить не могло. В результате Ходорковский оказался в "Матросской Тишине". История Ходорковского — это блеск экономических свобод, то есть либерализма, обернувшийся пока еще не нищетой, но уже тюремной решеткой.

Алексей Кудрин

В любой властной группировке есть политики, готовые любой ценой остаться наверху. Вице-премьер и министр финансов Алексей Кудрин относится к этому типу политиков. Его карьера в Москве неожиданно удалась после того, как, казалось бы, с ней было покончено. Когда Анатолий Собчак проиграл выборы мэра Петербурга в 1996 году, один из его замов, Алексей Кудрин, оказался не у дел. Но о своем бывшем коллеге, исповедовавшем либеральные взгляды, вспомнил Анатолий Чубайс, получивший в 1996 году пост главы президентской администрации. Кудрин стал начальником кремлевского контрольного управления, а потом первым замминистра финансов. И все это время он оставался верным последователем либерализма по Чубайсу. Но в августе 1996 года Кудрин сделал правильный исторический выбор. Несмотря на скептическое отношение Чубайса к оставшемуся без места в Петербурге Владимиру Путину, Кудрин помог ему закрепиться в Москве, в управлении делами президента. В марте 2000 года, перед выборами президента, Кудрин публично заявил, что никакого отношения к Чубайсу не имеет, а всегда принадлежал к команде президента. Наконец, сейчас, когда многие близкие ему по взглядам люди находятся под следствием, Кудрин отстаивает идею об исторической необходимости атаки силовиков на олигархов. Причем обосновывает это с либеральной точки зрения: олигархи вроде Ходорковского препятствуют принятию законов о запрете использования офшоров ради ухода от налогов. А либералы всегда выступали против высоких налогов, но не против их уплаты. Значит, говорит Кудрин, приходится применять непопулярные меры против олигархов, нарушающих налоговое законодательство.

Герман Греф

Самая противоречивая фигура в либеральной масти. Герман Греф — сторонник радикальных рыночных реформ и ухода государства из сферы бизнеса. Именно для реализации этих идей его и пригласил в правительство Путин. Но Грефу приходится лавировать между различными властными группировками куда в большей мере, чем другим либералам. Самое трудное для него — противостоять, как это было во время налоговой реформы, своим же, прежде всего — Алексею Кудрину. Последний предлагал не торопиться с реформой, зато премьер Касьянов подталкивал Грефа к большему радикализму. Конфликт интересов иногда обострялся настолько, что министр экономического развития, несмотря на особое доверие президента, неоднократно подавал в отставку (в последний раз — в марте этого года). Но Путин всегда отказывал. Впрочем, когда Герман Греф всерьез берется за дело, его остановить трудно. Именно он пробил плоскую шкалу подоходного налога. Но главное то, что президент, следуя либеральным рецептам, делает это во многом из-за личного доверия к Грефу. Кстати, в отличие от других выходцев из Петербурга, Греф не старается окружить себя исключительно земляками. Ключевые посты в его министерстве занимают прежде всего те, кто исповедует экономический либерализм. Главная проблема Грефа, как и большинства российских либералов,— непродуманная до конца технология предлагаемых решений. Из-за этого их нетрудно замотать. Как, например, это делает руководство "Газпрома", раз за разом добиваясь от президента откладывания вопроса о либерализации газовой сферы.

Андрей Илларионов

Самый независимый либерал в России. Илларионов постоянно выступает за сокращение госрасходов, считая, что эта мера наряду с наращиванием экспорта энергоресурсов неизбежно приведет к удвоению ВВП. При этом экономический советник президента — опасный полемист. Это испытал на себе Анатолий Чубайс, план электрической реформы которого постоянно подвергается острой критике Илларионова. В отстаивании своих принципов он настолько последователен и нелицеприятен, что испортил отношения почти со всеми членами как либеральной, так и прочих властных команд. Путину, как утверждают, его в свое время рекомендовал Александр Волошин, считавший, что Илларионов уравновесит не только Чубайса, но и Михаила Касьянова. Этого не произошло, в том числе и потому, что президент так и не принял его в свой ближний круг. Тем не менее ниша Илларионова во власти достаточно важная. Во-первых, он — один из идеологов экономической политики. Во-вторых, один из самых жестких критиков Белого дома, который не дает правительству почивать на лаврах.

Егор Гайдар

Живой символ российской рыночной экономики. Именно Гайдар либерализовал цены в начале 1992 года, что позволило в кратчайшие сроки заполнить рынок товарами, ввел конвертируемый рубль, рыночный валютный курс. Наконец, именно он санкционировал приватизацию, наделив министра приватизации Анатолия Чубайса комиссарскими полномочиями, которые тот сумел сохранить, когда Гайдара сменил Виктор Черномырдин. Был определен противниками реформ в "завлабы" и "мальчики в розовых штанишках", так как в политике оказался после успешной карьеры в науке. При этом сейчас Гайдар остается активно действующим политиком: депутат Думы, сопредседатель СПС. Параллельно он возглавляет Институт проблем переходного периода и фактически является разработчиком важнейших правительственных документов. Причем речь идет не только о долгосрочных концепциях, которые ближе к науке, чем к практической политике. Гайдар не раз демонстрировал на обсуждениях бюджетов нынешнего правительства, что он знает предмет лучше министра финансов и официального автора Алексея Кудрина. Так что он — своего рода теневой министр, хотя прямого доступа к президенту не имеет.

Сергей Кириенко

Вошел в историю как глава правительства образца августа 1998 года, разделив с Анатолием Чубайсом, Сергеем Дубининым и Михаилом Задорновым права отцовства на дефолт. Карьера Кириенко после отставки с поста премьера свидетельствует о немалой политической гибкости. Он был одним из основателей и сопредседателем СПС, но предпочел карьере оппозиционного политика строительство вертикали власти и стал полпредом президента в Поволжье. Возможно, этот шаг несколько улучшил электоральные позиции СПС, хотя на этой партии продолжает лежать тень дефолта. Сам Кириенко на новом посту оказался достаточно эффективным политиком. Например, сумел решить такую непростую задачу, как приведение конституции Татарии и Башкирии в соответствие с Основным законом России. Успешно расставляет своих людей на руководящие позиции в федеральном округе, умеет выигрывать местные выборы (используя для этого любые возможности). Кремль признает его достижения, но своим в окружении Путина Кириенко так и не стал. Кремлевским чиновникам не слишком нравится, что в Приволжье ему практически удалось построить собственную вертикаль власти.

Борис Немцов

Формальный лидер СПС. В 1997-1998 годах, когда служил первым вице-премьером, считался возможным преемником Бориса Ельцина (впрочем, одним из многих). Первым стал называть первого президента чуть ли не в глаза "царем". Впрочем, на посту вице-премьера Немцов мало чем отличился. Запомнился его призыв пересадить чиновников на отечественные автомобили и клубный пиджак с белыми брюками, в которых Немцов встречал Гейдара Алиева, прилетевшего в Москву с официальным визитом. С тех пор Немцов сумел набрать политический вес. Стал одним из самых ярких думских ораторов. В актив ему можно записать такой плюс предвыборной кампании, как требование проведения военной реформы. В пассив — неудавшийся тактический союз с "Яблоком". Хотя формально главная вина лежит на Григории Явлинском — именно он отказывается от союза на том основании, что не хочет иметь ничего общего с теми, кто несет ответственность за создание олигархического капитализма и август 1998 года.

Николай Вардуль, Константин Смирнов

Читайте далее о властных группировках «семья» (черви), питерские (трефы) и силовики (пики).