Все говорят, что Швеция в борьбе с ковидом пошла своим путем, проложенным главным эпидемиологом страны Андерсом Тегнеллом. Сам он, однако, так не считает.
Шведскую стратегию, скорее, можно назвать Lockdown light. Никаких особых правил поведения, масок, перчаток предписано не было. Все строилось на доверии и вере в то, что народ прислушается к рекомендациям и будет поступать осмотрительно. Было рекомендовано поменьше общаться, держать дистанцию 1,5 метра в ресторанах и иных публичных местах. При этом кафе, рестораны, детсады и младшие классы оставались открытыми даже в жесткий весенний карантин. Старшие классы и студенты, правда, были переведены на дистанционное обучение. Логика тут простая и ничем не отличается, скажем, от той же немецкой: маленькие дети являются переносчиками, иногда мощными, но сами заболевают (пока) крайне редко.
В июне, однако, когда в других странах Европы начался спад инфекции, в Швеции кривая заражения полезла вверх. Тегнелл не стал доказывать обратное, признал в радиоинтервью ряд ошибок, сказал, что нужны более строгие меры, чтобы обуздать инфекцию, и их приняли. В июле цифры пошли вниз.
Что касается второй волны, то в сентябре в Швеции, как и везде, начался подъем инфекции, вызванный отпускными контактами и тем, что люди из-за осенней погоды и холодов чаще общаются в помещениях и квартирах, где трудно держать дистанцию. «Мы все плывем не туда, куда хотелось бы»,— предупредил эпидемиолог.
Последовала «новая работа над ошибками». Правительством было рекомендовало не ездить в общественном транспорте, особенно в часы пик. В магазины стали пускать ограниченное число покупателей. Число тестов выросло до 100 тысяч в неделю. Наконец, в интервью Dagens Nyheter в начале октября Тегнелл сказал, что не исключает вероятности закрытия школ, запрета на частные тусовки и введения местных ограниченных локдаунов.
«Это сказки, будто Швеция прошла пандемию легко»,— заявил он иностранным журналистам на днях. И привел цифры: 1 марта в Швеции было 13 зараженных, 28 марта — 3 тысячи. Та же динамика и со смертностью: в начале марта ни одного, в конце — 92. Поэтому в конце марта ввели запрет на «сборища» более 50 человек, штрафные санкции и запретили посещение домов престарелых (в окрестностях Стокгольма заразились сразу 250 стариков). В последнем случае разносчиков быстро выявили — ими были люди, занимающиеся уходом, в основном иммигранты из Азии, живущие большими семьями. На сегодня половина умерших пациентов с ковидом в Швеции — старики. Все — с хроническими заболеваниями.
Итоги полугода (на 21 октября) выглядят так. В Швеции — 107 тысяч случаев заражения, 10 295 на 1 млн жителей, смертность — 6 тысяч. В Норвегии — 17 тысяч случаев заражения, 3125 на 1 млн, смертность — 278. В Дании — 37 тысяч случаев заражения, 6300 на 1 млн, смертность — 688. Население и Норвегии, и Дании вдвое меньше, чем в Швеции. Таким образом, если и есть основания говорить о «шведском особом опыте», то он, скорее всего, в умении работать над своими ошибками — как профессионалов, так и граждан.