Способы не думать о нажитом
Борьбе с конфликтом интересов чиновников ищут новые инструменты
Действующий в РФ механизм доверительного управления активами чиновников при их трудоустройстве на госслужбу является неэффективным для устранения конфликта интересов, следует из рабочих материалов Антикоррупционного центра Высшей школы экономики. Альтернативу эксперты видят в применении специальных форм такого управления — слепых трастов, однако отмечают необходимость детальной проработки инициативы на экспертном и государственном уровне.
Фото: Сафрон Голиков, Коммерсантъ / купить фото
Фото: Сафрон Голиков, Коммерсантъ / купить фото
Антикоррупционный центр НИУ ВШЭ предлагает пересмотреть действующий в РФ механизм доверительного управления — передачи должностными лицами активов доверительным управляющим для устранения конфликта интересов, следует из рабочих материалов «Доверительное управление как инструмент предотвращения и урегулирования конфликта интересов». Авторы работы — Ольга Маскалева и Алексей Конов — указывают, что в РФ применяются «традиционные» формы такого управления, нацеленные в первую очередь на повышение его эффективности, а не на снижение коррупционных рисков. Так, госслужащие по-прежнему обладают информацией о состоянии, количестве и стоимости своих активов и распоряжаются ими — хоть и через указания управляющему, что не снимает конфликта интересов и не снижает вероятности принятия ими решений «в свою пользу».
Альтернативу эксперты видят в использовании специальных механизмов доверительного управления — слепых трастов.
В таком случае госслужащий не знает об изменениях в составе активов, а управляющий не может согласовывать действия с чиновником (только получать общие указания по инвестированию), однако для антикоррупционных нужд первоначальный состав активов (известный владельцу) потребует их полной или частичной замены. Еще две разновидности слепого траста — соглашения о слепом управлении и диверсифицированные трасты. В первом случае собственник устанавливает ограничения на действия с активами (вплоть до запрета продажи), в остальном управляющий может проводить любые действия с пакетом, однако для разрешения конфликта интересов придется применять меры уже к владельцу (отвод, дисквалификация и пр.). Во втором случае в траст помещаются диверсифицированные активы, что увеличивает количество компаний, на которые придется влиять недобросовестному чиновнику для извлечения выгоды, тем самым снижая такой риск. Но применение этого механизма ограничено требованием высокой ликвидности переданных в траст активов.
Внедрение эффективной модели такого доверительного управления затруднено и требует детальной проработки, указывают авторы.
Готовой модели эксперты не предлагают, ссылаясь на необходимость обозначить ключевые аспекты разработки нового механизма, но подробно анализируют достоинства и недостатки зарубежной практики передачи активов — вопросы распространения этого механизма (по иерархическому принципу с разной степенью жесткости требований или на широкий круг лиц, как в РФ: от федеральных до муниципальных чиновников и служащих госкорпораций), состава активов и условий их передачи, выбора доверительного управляющего (по решению рынка или государства), ограничений на взаимодействие чиновников и управляющих.
Важным, по мнению авторов, является участие в процессе уполномоченных госорганов, которые бы и оценивали целесообразность передачи активов в доверительное управление, их соответствие нормативным требованиям, независимость управляющих и эффективность их работы. Однако сложность в том, что придется гарантировать и независимость таких госорганов, а если это невозможно, то отказаться от трастов в пользу других инструментов регулирования конфликта интересов.
«Даже при наличии добросовестно проработанного режима… сама по себе передача активов в слепой траст обычно не приводит к урегулированию конфликта интересов» и требует комплексного подхода к решению проблемы, говорится в работе.
Отметим, что ранее Антикоррупционный центр предлагал в целом пересмотреть подходы к борьбе с проявлениями конфликта интересов — вплоть до разработки отдельного закона о нем (см. “Ъ” от 13 декабря 2019 года). Публично власти пока не обсуждали соответствующие инициативы. Вчера на запрос “Ъ” о необходимости корректировки механизмов доверительного управления в Минэкономики не ответили.