О матери всех стратегий
Дмитрий Тренин, директор Московского центра Карнеги
Стратегия национальной безопасности — своего рода «мать всех стратегий» Российской Федерации: военной доктрины, концепции внешней политики, а также ряда отраслевых стратегий — информационной, внешнеэкономической, технологической, экологической. Публикация нынешней версии стратегии не рядовое событие. Формально стратегия только «обновилась» по сравнению с 2015 годом, фактически же речь идет о целом ряде важных новаций. Прежде всего нынешний документ исходит из того, что противоборство с Западом приняло затяжной, долговременный и все более опасный характер. За США и их союзниками стратегия закрепляет титул недружественных стран: о партнерстве с ними в обозримом будущем не может быть и речи. В этом противоборстве экономические ограничения, враждебная информационная работа и подрывная деятельность не являются единственными инструментами: как отмечается в стратегии, возрастает угроза применения военной силы. В этой связи появляются полузабытые со времен холодной войны термины «мобилизационная готовность экономики» и «военный период».
Фото: Глеб Щелкунов, Коммерсантъ / купить фото
Фото: Глеб Щелкунов, Коммерсантъ / купить фото
Во-вторых, стратегия справедливо исходит из того, что главные национальные интересы и факторы, определяющие роль России в мире, сосредоточены внутри страны. Это качество человеческого потенциала, способность обеспечить научное и технологическое лидерство, эффективность госуправления, перевод экономики на новую технологическую основу. Стратегия также верно указывает на решающее значение технологического соревнования, первостепенную важность проблем окружающей среды. Из этого можно было бы сделать вывод, что руководство РФ, доказавшее внешнему миру, что страна вернулась на мировую арену как великая держава, теперь нацеливается на то, чтобы сделать Россию также и великой страной.
Возникает, однако, вопрос: насколько реально решение обозначенных в документе задач в ближайшие пять лет? В последние годы российские власти принимали немало стратегических документов с верно указанными целями и оптимистическими прогнозами, но эти прогнозы систематически оказывались дутыми, а цели не достигались. Конечно, неудачи объяснялись различными причинами, в основном внешнего происхождения, но прогрессирующее относительное отставание России от конкурентов по многим позициям стало уже тенденцией.
В этой связи есть смысл обратить внимание на раздел стратегии, посвященный духовно-нравственным сюжетам. В нем сформулированы основные российские ценности, в том числе служение Отечеству и ответственность за его судьбу, высокие нравственные идеалы, приоритет духовного над материальным, справедливость, взаимопомощь. Понятно, что это идеал, но вероятно, что главная проблема современной России как раз в том, что ее правящая и (она же) владетельная элита лишь в редких случаях разделяет эти ценности и, по опросам общественного мнения, не обладает минимальным моральным авторитетом для того, чтобы вести общество за собой. Для этой элиты на первом плане другие ценности, в основном измеряемые в денежных единицах — российских, но больше иностранных.
Стремление недружественных государств повлиять на внутриполитическую ситуацию в России очевидно и не должно игнорироваться. Вместе с тем отечественная история свидетельствует, что российское государство рушилось не под ударами внешних врагов, а в результате утраты доверия к нему со стороны подданных. В современных условиях ротация элиты на принципах меритократии и — обязательно — на основе традиционных для России нравственных ценностей — важнейшая и, возможно, единственная гарантия нацбезопасности страны.