Рост от отчаянного спроса
Разворот от потребительской к инвестиционной модели посткризисного роста пока под вопросом
Первые итоговые макроэкономические данные Росстата за 2021 год свидетельствуют о затухании роста реальных доходов и снижении темпов частного потребления к концу года. Впрочем, в январе 2022 года на фоне некоторого снижения инфляционных ожиданий потребительские настроения улучшились, но это пока однозначно нельзя утверждать в отношении деловых и инвестиционных настроений. В ближайшие месяцы станет понятно, какой будет посткризисная модель роста на 2022 год — инвестиционной или основанной на опережающем доходы потреблении. Пока аналитики предполагают, что заметный приток экспортной выручки не трансформируется в этом году в повышенный рост капвложений — но поддержит ожившую в январе динамику зарплат и частного потребительского спроса.
Фото: Эмин Джафаров, Коммерсантъ
Фото: Эмин Джафаров, Коммерсантъ
По оценке Росстата (.pdf), рост реальных располагаемых доходов граждан в 2021 году «год к году» составил 3,1%. Динамика показателя заметно лучше 2020 года, когда он снизился на 2% (предыдущая оценка — минус 2,3%), и превысила показатели докризисного 2019 года на 1%.
Впрочем, все эти успехи — реалии скорее начала и середины, чем конца 2021 года. По оценке ЦМАКП, среднемесячный прирост реальных доходов в четвертом квартале 2021 года с учетом сезонности составил минус 2%, против 1% роста в третьем квартале и роста на 2,8% во втором квартале 2021 года. Там же оценивают годовой рост реальных зарплат по итогам прошедшего года в 2,5% (по данным Росстата, 2,8% за январь—ноябрь). Здесь картина была сложнее — среднемесячная динамика показателя в октябре—ноябре оказалась на уровне 0,1% роста против минус 0,4% в третьем квартале, плюс 0,2% во втором квартале и минус 1% в первом квартале 2021 года.
То есть реальные доходы к концу года как минимум не росли, реальные зарплаты — стагнировали.
Динамика пенсий схожа: по итогам года она выросла на 4,1%, но снижалась в среднем на 2,7% за каждый месяц четвертого квартала — годовые цифры сильно улучшили сентябрьские разовые выплаты пенсионерам, без них пенсии упали бы по итогам года на 3,8%.
Ситуация с потреблением была схожей. Совокупные потребительские расходы домохозяйств (траты на потребление товаров, платных услуг и общепита) усиливались в силу и инфляционных ожиданий, и роста розничного кредита заметно быстрее доходов. Продажи в общепите, по данным Росстата, еще находятся ниже уровня 2019 года на 3,2%. Платные услуги по итогам 2021 года выросли к показателям 2019 года на 0,2%. Общий годовой прирост общих потребительских расходов в 2021 году составил 10,3%, подсчитали в ЦМАКП, превысив уровень 2019 года на 3,4% (в 2020 году он снизился на 6,2%) главным образом за счет потребления непродовольственных товаров. Впрочем, даже несмотря на традиционный предновогодний подскок расходов в декабре к ноябрю 2021 года (на 1,8%, по оценкам аналитиков ЦМАКП), четвертый квартал стал первым кварталом 2021 года, когда среднемесячные темпы роста трат домохозяйств стали отрицательными — минус 0,3% к предыдущему кварталу со снятой сезонностью.
Между тем, по данным Росстата, в декабре (с октября с 2021 года) безработица сохранилась на уровне 4,3%, что ниже допандемийных значений, сообщили во ВНИИ труда. Гендиректор института Дмитрий Платыгин считает, что сложившаяся на рынке труда ситуация способствует улучшению условий для работников — рынок постепенно трансформируется в рынок соискателя. «В такой ситуации соискатели могут претендовать на более высокий уровень зарплатных предложений, а также пробовать себя в новых областях»,— считает он. Игорь Поляков из ЦМАКП, в свою очередь, отмечает, что число занятых в 2021 году почти сравнялось с показателями 2019 года, составив 71,7 млн человек против 71,9 млн соответственно и 70,6 млн человек в 2020 году. «Ситуация на рынке труда во многом отражает снижение численности населения в трудоспособном возрасте и значительные потери от COVID-19»,— отмечает он. При этом спрос на рабочую силу (число занятых и вакансий) хоть и восстановился в декабре, но после ноябрьского провала (см. “Ъ” от 12 января) восстановился лишь до уровня сентября 2021 года, что может свидетельствовать о смещении занятости в ненаблюдаемый сектор, а промышленность и строительство фиксируют дефицит кадров, который, по мнению ДИП ЦБ, уже может негативно повлиять на динамику экономики в 2022 году.
Хотя конец 2021 года оказался для частного потребления не слишком позитивным, уже в январе 2022 года (вероятно, на фоне высоких декабрьских премий, искажающих статистику из-за отсутствия единой практики их выплат) инфляционные ожидания населения, видимо, несколько снизились, но потребительские настроения улучшились — очень высокий уровень текущей инфляции явно усложняет задачу ЦБ по стимулированию сбережений.
Ожидания же промышленности начали стабилизироваться на исторически высоких уровнях, подогреваемых ралли на сырьевых рынках, но инвестировать компании не спешат (см. “Ъ” от 27 января и 2 февраля).
Свежий февральский консенсус-прогноз агентства FocusEconomics на 2022 год, как и месяц назад, предполагает рост ВВП России в 2,6% (на 2023 год уменьшен до 2,1%). Но теперь факторы роста смещаются в пользу частного потребления и чистого экспорта, тогда как оценки динамики инвестиций ухудшены. Хотя, по январским данным, традиционно достаточно шумным, сложно говорить об изменениях в модели посткризисного роста, пока основной сценарий на этот год — не сбережения, а повышенные расходы: это более или менее позитивно для краткосрочной экономической динамики и проблемно для среднесрочной.