Кто верховней из Верховных

18 февраля президент России Владимир Путин встретился в Москве с президентом Белоруссии Александром Лукашенко, пообещал ему на следующий день дать покомандовать стратегическими ядерными силами, а спецQR “Ъ” Андрей Колесников убедился в том, что Союзное государство теперь наконец-то и правда существует и ничего с этим не поделаешь.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Президент Белоруссии Александр Лукашенко в первой половине дня прилетел в Москву, в аэропорту миролюбиво, в отличие от своих западных коллег, сдал ПЦР-тест и разместился в отеле InterContinental в ожидании встречи с Владимиром Путиным в Кремле.

До сих пор лидеры, с которыми встречался российский президент в последние дни, жили в Ritz-Carlton или в Four Seasons, и счет был пока 2:1 в пользу Four Seasons (там останавливались президенты Франции и Бразилии Эмманюэль Макрон и Жаир Болсонару; в Ritz-Carlton жил канцлер Германии Олаф Шольц).

Александру Лукашенко выбрали InterContinental на Тверской. Он, конечно, попроще (как, впрочем, и сам Александр Лукашенко).

Но, главное, выбор InterContinental абсолютно ясен вот почему. Ведь раньше эта гостиница называлась Минск, и никак иначе! Вот ведь в чем дело!

У Владимира Путина в это время в разгаре было заседание Совбеза, куда Александра Лукашенко почему-то не позвали. Вот если бы Владимир Путин прилетел в Минск, у него было бы свободное время и Александр Лукашенко проводил свой Совбез, он, уверен, зазвал бы Владимира Путина туда, тем более что секретов между ними, особенно военно-тактических, уже почти не осталось.

В InterContinental Александр Лукашенко провел часа два.

— Пэцээрились? — встретил его господин Путин в Представительском кабинете Кремля.

Александр Лукашенко хохотнул и подтвердил:

— Да-да!..

И только после этого Владимир Путин обнял коллегу (ни один из встреченных им в этом кабинете за последние пару недель гостей такого, конечно, на себе не испытал).

Александр Лукашенко, наверное, плохо спал в эту ночь: набрякшие мешки под глазами выдавали в нем намаявшегося человека. Но при этом он был очень оживлен: объятия Владимира Путина, кажется, вселили в него что-то веселящее.

В начале переговоров, присев у фальшкамина в Представительском кабинете, Владимир Путин сообщил, что ему с Александром Лукашенко предстоит на следующий день:

— Завтра вместе даже поучаствуем в одном из серьезных мероприятий в комплексе военного сотрудничества.

Да, это будут вообще-то учения сил стратегического ядерного сдерживания (причем похоже, что сдерживать приходится все больше лишь самих себя). По информации “Ъ”, господа Путин и Лукашенко будут наблюдать за ними (а может, руководить и направлять) из Национального центра управления обороной РФ на Фрунзенской набережной в Москве.

— Я рад с вами встретиться,— признался Александр Лукашенко,— хотя бы немного разбавить западную элиту, я надеюсь, своими людьми!

Разбавил, можно сказать, сразу до дистиллированного состояния.

— Есть, действительно, о чем поговорить. Экономика неплохо развивалась. Если бы не эти внешние факторы, я имею в виду прежде всего инфляционные, которые нам подбрасывают со стороны, от них никуда не деться,— я вижу, и в России, и в Белоруссии мы стараемся как можно, насколько это возможно в нынешних условиях, противодействовать инфляции,— продолжил белорусский президент.— Это не так просто! Но, как вы правильно сказали, развитие экономики уже свидетельствует о том, что ничего у них не получится, удушить они никак нас не смогут!

Да, Александр Лукашенко может вздохнуть спокойно: он полностью обрушил белорусскую экономику — на российскую. Похоже, вот именно сейчас, в эти дни Союзное государство вдруг стало реальностью. Да, пугающей, конечно, а как вы хотели?

— И военно-политический спектр, он сегодня силами наших, как вы говорите, западных партнеров (сам Александр Лукашенко такое выговаривает с негодованием.— А. К.) вышел на лидирующее позиции: нам приходится реагировать и в плане наших учений военных, и дипломатии. Думаю, что и тут у них вряд ли что-то получится, они первый раунд (вторжения, видимо, до 16 февраля включительно.— А. К.) очень сильно проиграли... Сегодня, смотрю, уже выходят на второй раунд (до 20 февраля включительно.— А. К.), пугая весь мир тем, что завтра мы нападем на Украину, окружим, уничтожим и так далее (а что может быть еще более далее?..— А. К.)... Хотя и в планах никогда у нас, сколько мы ни обсуждали эти вопросы, никогда не было! — нашел в себе силы произнести последнюю фразу Александр Лукашенко.

Ему хорошо было с Владимиром Путиным. Он чувствовал себя здесь как дома и даже, думаю, лучше, чем дома: поуверенней, поспокойней, тут было на кого посмотреть в трудную минуту с надеждой и с кем обняться в случае чего (да хоть бы и на прощанье).

— Но учить людей воевать мы будем, никуда от этого не денешься,— деланно вздохнул он.— Я вчера был на учениях белорусско-российских, посмотрел и российские подразделения, и белорусские. Много было иностранцев, журналистов, очень впечатляюще (учения его впечатлили или иностранцы? — А. К.)! Как вы говорили, завтра, если все будет нормально, мы побудем с вами на интересном мероприятии!

Эта мысль тоже доставляла ему большое удовольствие: участие в ядерном шантаже — отдельная для него забава, которой он не может себе позволить отдаться в одиночку. Нечем просто позабавиться.

А в Союзном государстве всего хватает.

— Поучаствуем! — приободрил его и Владимир Путин.— Не просто побудем! Активное участие...

Да, 19 февраля он намерен побыть Верховным главнокомандующим.

Таким образом, с этого зачина переговоры только стартовали и продолжались, кстати, не так уж долго, не больше двух часов. Они вышли к журналистам как раз в то время, когда в олимпийском полуфинальном матче по хоккею Россия—Швеция закончился первый период и команды ушли на перерыв.

Возможно, и президенты, которые, не надо забывать, тоже хоккеисты, надеялись уложиться со своими заявлениями в этот перерыв: вопросы им не планировались.

— Совместно дали оценку учениям «Союзная решимость-2022»,— рассказал российский президент,— активная фаза которых продлится в Белоруссии до 20 февраля. Должен констатировать, что эти учения имеют сугубо оборонительный характер и никому не угрожают! Как известно, министерства обороны двух стран заблаговременно объявили о замысле и целях всех этих, подчеркну, плановых маневров, и на этих мероприятиях... как сегодня проинформировал Александр Григорьевич, он там был, смотрел... очень много представителей, атташе зарубежных стран, которые своими глазами наблюдают за происходящими событиями.

Тоже хоть прикоснулись к истории.

— Все, что нужно сделать Киеву,— это сесть за стол переговоров с представителями Донбасса и согласовать политические, военные, экономические и гуманитарные меры по завершению конфликта, и чем раньше это произойдет — тем лучше,— неожиданно сформулировал российский президент (в каком-то смысле он предложил даже прорыв: вы только сядьте... Но как же они сядут...— А. К.).— К сожалению, прямо сейчас мы наблюдаем, напротив, обострение ситуации в Донбассе.

Более того, там началась эвакуация жителей из приграничных районов, по крайней мере если верить информационным агентствам. А это было уже совсем почти про войну.

При этом неотвратимости ее по-прежнему не наблюдается. Но ты спроси любого в России или на Украине: если эвакуируют людей — значит, что-то будет. Страна, пережившая Великую Отечественную, слишком хорошо это знает; пусть это может в конце концов оказаться и не так... Да кто ж будет сложа руки ждать этого конца...

Александр Лукашенко не разрядил международную напряженность. Он был бы последним (после Владимира Путина), кто стал бы это делать:

— Наверное, вы, люди, посвященные в проблематику, видите, что это уже не зависит даже и от наших соседей, в том числе от Украины! От кого зависит нагнетание напряженности у наших границ — вам также очевидно. Впервые за десятки лет мы оказались на пороге конфликта, к сожалению, способного затянуть, как в воронку, практически весь континент!

Белорусский президент на ходу наращивал мускулы:

— Мы видим сегодня во всей красе безответственность и, уж простите за прямоту, скудоумие ряда западных политиков (Владимир Путин мягко улыбнулся: сам бы так не сказал, но имеется такое, да, трудно не заметить, больше недели с ними не расстаюсь...— А. К.), не поддающееся логике, разумному разъяснению поведение руководителей стран-соседей, их прямо-таки болезненное желание пройтись по самому краю!

А вот за это Владимир Путин имел полное право со всеми ними поспорить.

— У меня сложилось впечатление, что отдельные облаченные высокими и ответственными должностями политики так называемого свободного мира просто патологически опасны и для окружающих, и, самое главное, для собственных народов! — Александр Лукашенко прекрасно справлялся безо всякой бумажки и много еще мог бы и хотел сказать, да сдерживался зачем-то.

Зато он не мог отказать себе в удовольствии осветить внутриполитическую проблематику:

— Мы проведем конституционный референдум (это будет уже 27 февраля.— А. К.) достойно, в интересах белорусского народа, и это не будет никак противоречить нашим отношениям с нашей братской Россией,— рассказал он.

В свое время именно Владимир Путин в разгар уличных протестов в Белоруссии настаивал на этом референдуме, который вообще-то совершенно не нужен был Александру Лукашенко, но как-то неудобно его ведь отменять.

— Запад же активно пытается руками наших беглых (оппозиционеров.— А. К.) если не дестабилизировать, то хотя бы подраскачать ситуацию в стране! Там, правда, давно уже никто не тешит себя иллюзиями повтора августа 2020 года (а все-таки тешат, причем, стоит подозревать, сразу после 27 февраля.— А. К.)... И пусть даже никто не рассчитывает, что мы дрогнем перед какими-то сложностями, трудностями и проблемами! — произнес президент Белоруссии.

Это известно: автомат в руки — и к воротам резиденции, где уже давно никого нет.

— Повторю то, что я сказал совсем недавно: мы не хотим войны, но, если кому-то неймется, ответ будет совершенно асимметричный,— добавил Александр Лукашенко с каким-то жарким восторгом.— Наверное, все в мире это понимают! И в этом направлении, защищая безопасность своих народов в своих государствах, мы будем действовать адекватно.

«Асимметричный» ответ в его понимании, видимо,— гораздо более мощный, чем, так сказать, вопрос. Такой, в общем, что мало не покажется уже вообще никому.

И вот он договорил, и они уже пошли к выходу, но все-таки отпустить Александра Лукашенко без единого вопроса было бы неправильно. Уверен, он хотел это услышать.

Я задал вопрос без микрофона, когда они уже почти подошли к выходу, но он услышал:

— Вы недавно сказали, что если Запад продолжит быть агрессивным, то вы будете вечным президентом. В связи с этим как оцениваете на сейчас шансы белорусского народа потерять вас?

— Что-что? — переспросил президент Белоруссии коллегу.

Тот пожал плечами:

— Да я тоже что-то не очень понял.

— А кто это? — нервно переспрашивал господин Лукашенко.— Кто?

— «Коммерсантъ»,— пояснял Владимир Путин.

— А, «Коммерсантъ»!..— с облегчением восклицал белорусский президент (действительность возвращалась для него в привычные рамки.— А. К.). Тогда все понятно, почему такие вопросы!..

К счастью, пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков предложил им вернуться к микрофонам и ответить. Да и я получил микрофон и только еще добавил про шансы народа Белоруссии потерять наконец Александра Лукашенко:

— Просто мне кажется, что они все более и более ничтожны.

Думаю, мысль о том, что он может покинуть власть, особенно когда такая жизнь наступила, и правда кажется Александру Лукашенко уже совершенно абсурдной.

— И вопрос к президенту России. Владимир Владимирович, как вы пережили «вторжение» России на Украину позавчерашней ночью? — добавил я.

Это ведь тоже всех интересовало.

— Я начну, если позволите,— предложил президент России.— Я не обращал просто на это внимания! Вбросов очень много, постоянно реагировать на них — это себе дороже.

То есть он и 20 февраля вряд ли заметит.

— Мы делаем то, что считаем нужным делать,— продолжил господин Путин,— и будем так поступать дальше. Конечно, мы смотрим, что в мире происходит, вокруг нас происходит, но мы имеем четкие, понятные ориентиры, соответствующие национальным интересам российского народа и российского государства.

— Владимир Владимирович, мы не вторглись на Украину,— добавил, дополнительно разъясняя ему, и Александр Лукашенко.— И они, бедные, так, видимо, расстроены! Ищут новый повод подтолкнуть Украину к каким-то провокациям!

Но он ответил и на вопрос, адресованный ему.

— Что касается, извините, моего президентства, то вот мы сейчас со старшим братом посоветуемся и решим! Чего вы переживаете? Все будет нормально. А то, что... вы правильно сказали, меня даже удивило, что «Коммерсантъ» уже так говорит и заявляет... шансы этих людей сломать силы белорусов ничтожны, как вы сказали. Лучше не скажешь!

Тут было сразу несколько моментов. Александр Лукашенко собирался советоваться насчет своего президентства не со своим народом на референдуме, а опять со старшим братом (он в некоторой ажитации стал говорить как есть).

Кроме того, он попытался изменить смысл вопроса, а получилось, что «этими людьми», то есть оппозицией, он назвал весь белорусский народ.

И про шансы «этих людей» «сломать силы белорусов» я ничего не говорил. Я спрашивал, есть ли у белорусского народа шанс потерять его, Александра Лукашенко.

Как-то мелковато выглядели вообще-то эти передергивания.

— И все дальше и дальше они будут ничтожнее: ничего у них не получится! — продолжал президент Белоруссии.— И с белорусским народом, что мы диктатура, кого-то наклоняем, давим, травим,— это никакого отношения к этому не имеет, это сказка! Никого никто не травит и не давит! Мы просто адекватно реагируем на тех, кого они подталкивают к государственному перевороту в Беларуси... Подталкивали!.. Вот и вся повестка. Точно так, как они сделали это в Украине: хотели повторить — не получилось и не получится. Я про Казахстан не зря намекнул, это в том числе!

Да все мы уже поняли.

Вопрос хотела задать российская корреспондентка «Интерфакса», но инициативу перехватила пресс-секретарь президента Белоруссии Наталья Эйсмонт, заявившая, что теперь должны спросить белорусские журналисты.

Да, корреспондентка телеканала СТВ Алена Сырова поинтересовалась, каким будет «антисанкционное противодействие Союзного государства».

Вопрос был из мирного времени. Такие сейчас не очень актуальны.

— Вы говорите о санкциях,— пожал плечами господин Путин.— Санкции будут вводить в любом случае. Есть какой-то повод сегодня, допустим связанный с событиями на Украине, или нет такого повода — он будет найден, потому что цель — в другом. Цель — затормозить развитие, в данном случае России и Белоруссии.

Да, и теперь — и в счастье, и в горе... Скорее в горе...

Но не в горе ли наше счастье?

Андрей Колесников