Прокатная десятка

Кинокритик Андрей Плахов: «В распоряжении режиссера отменный актер Тим Рот. Несколько лет назад они уже сделали вместе картину "Хроник" о санитаре, который самозабвенно ухаживает за смертельно больными пациентами, но при этом сам нуждается в психологической помощи. На сей раз Рот играет как бы оборотную сторону этого гротескного образа, и мастерство артиста способно оправдать почти любой каприз драматургии».

Подробнее о фильме — в материале «Ъ» «От заката до заката».

Кинокритик Михаил Трофименков: «В финской деревне с американской семьей сразу начинает твориться неладное. Эксцентричная англичанка Хелен сразу же предостерегает Рэйчел: "Я не сумасшедшая, зато вокруг нас все психи". Вообще-то от людей, при первом знакомстве уверяющих в своей абсолютной психической нормальности, следует держаться подальше. Впрочем, о Хелен сам режиссер в какой-то момент благополучно забывает. Даже громоздкие деревянные "свадебные качели", на которых аборигены усаживают Рэйчел и Энтони, напоминают о "Чертовых качелях" Федора Сологуба. "В тени косматой ели, // Над шумною рекой // Качает черт качели // Мохнатою рукой".

Не факт, что Мустонен читал Сологуба, но вот "Плетеного человека" (1973) Робина Харди безусловно смотрел. Именно оттуда взялся мотив строгой сельской общины, скрывающей под маской христианского благочестия приверженность зловещему кельтскому культу с человеческими жертвоприношениями».

Подробнее о фильме — в материале «Ъ» «С миру по чертовщинке».

Кинокритик Юлия Шагельман: «День едва успеет перейти в ночь, когда Витек убьет Саню на совместной попойке, а Петя с Настей, поселившиеся в доме напротив, станут этому невольными свидетелями. Наутро же им предстоит узнать, как в деревне справляются с такими ситуациями: коллективным молчанием, соучастниками которого становятся и новоприбывшие, сначала от шока, а затем — постепенно поддаваясь влиянию уклада, в котором писаный закон кажется чем-то далеким и совсем не обязательным к исполнению. Тем не менее Петя пытается по-своему разорвать этот морок: когда десятилетний сын убитого Сани Илья решает отомстить Людоеду за отца, физрук обещает научить его стрелять, на самом деле стараясь отвести от самоубийственной затеи. Таким образом, они тоже становятся подельниками: формально в планировании нового преступления, на самом же деле — в тихом противостоянии всеобщей круговой поруке».

Подробнее о фильме — в материале «Ъ» «Стычка города и деревни».

Кинокритик Юлия Шагельман: «Основная идея картины лежит на поверхности и понятна уже с первых минут: разумеется, речь идет о страхе старения и физического увядания. Не зря Эрик в самом начале фильма называет 25-летнюю Сусану "старой", а предвестием всех жутких событий становится то, что она находит у себя первый седой волос. О том, как недолог век модели и как ненадежны такие активы, как безупречная гладкая кожа и роскошная шевелюра, ей напоминают и соцсети, фиксирующие, как ее контракты уходят к новым, все более юным соперницам. В доме бабушки нет зеркал, но молодая женщина буквально видит собственное отражение в старой, а по ночам ей снятся кошмары, как они меняются местами».

Подробнее о фильме — в материале «Ъ» «Бабушка с девушкой».

Обзор «Ъ–Weekend»: «"Гарри Хафт" — это кино о невозможности полного прощения, об отсутствии божественного вмешательства, об Америке, земле благословенной, которая когда-то спасла столь многих, что на века вперед ей выписана индульгенция. Но "Гарри Хафт" еще и о том, что тьма отступает в тот момент, когда бороться с ней уже нет сил. Не каждый обязан противостоять тьме, но каждый должен помнить: важно не становиться тьмы частью. И тогда не будет нужды в высших силах — кому нужен Бог, если на земле мир? Может быть, только поэтам».

Подробнее о фильме — в материале «Ъ» «Мир с тенью».

Обзор «Ъ–Weekend»: «Приторный быт героев, которые уже совершенно слились со своим отражением в инстароликах, настолько сюрреалистичен, что появление в доме злого двойника Тиньи поначалу выглядит как аниматроника из старого аналогового хоррора категории B. Но чем дальше, тем больше гигантский птенец становится похож на девочку (и даже получает женское имя — Алли), что кажется вполне закономерным продолжением тотального "позитива", давно уже превратившегося в кошмар. Птенец, как портрет Дориана Грея, кажется одновременно и чужаком, вторгшимся в дом, и темной эманацией героини, ее бессознательным, которое поначалу пытается разбить позолоченную клетку, а потом и вовсе вытесняет человека».

Подробнее о фильме — в материале «Ъ» «Яйцо Дориана Грея».

Кинокритик Василий Степанов: «Зрителю предлагают прокатиться на американских горках: от семейных ценностей и важности принятия себя авторы переходят к людям с сосисками вместо пальцев и их сексуальной жизни, а затем — к проблемам человеческой самореализации и воспитания детей. Вагончик движется по рельсам, заимствованным из "Матрицы": структурно это очередной фильм об Избранном, тысячеликом герое, который должен сразиться с Хаосом. Феномен мультивселенной, хорошо изученный за последние годы фанатами комиксов и, понятно, знакомый продюсерам фильма братьям Энтони и Джо Руссо (без них не было бы киновселенной Marvel), позволяет Дэниелам составить свой фильм из сотни сценок и диалогов разной степени увлекательности: одни находки удивляют своей дерзновенностью (как сцены с уже упомянутыми секс-игрушками), другие смотрятся довольно натужно».

Подробнее о фильме — в материале «Ъ» «Черная дырка от бублика».

Кинокритик Юлия Шагельман: «Если одной из основных тем книги-первоисточника было то, как впечатления переплавляются в воспоминания, а те — в отшлифованные и расставленные в единственно правильном порядке слова на бумаге, то в фильме работа писателя выглядит такой же бесплодной попыткой остановить бег времени, как усилия беркширских сквайров поддерживать декорум нормальности после того, как все самое страшное уже случилось. Но, в отличие от них, она позволяет Джейн вырваться из заданных для нее еще при рождении социальных трафаретов. И, единственной из всех героев фильма, обрести не только покой и волю, но и что-то очень похожее на счастье».

Подробнее о фильме — в материале «Ъ» «Разрешение от времени».

Обзор «Ъ–Weekend»: «"Сядь за руль моей машины" — произведение эклектичное, интертекстуальное, хитро собранное из как будто не пересекающихся в художественном пространстве смысловых пластов, постмодерн, лишенный цинизма. Хамагути, как и в прочих своих фильмах, формально изощрен. Он требователен к зрителю не только в том, что снова (после "Асако 1 и 2", где фигурировали "Три сестры") заставляет перечитывать Чехова, но и в том, как старательно плетет сложное драматургическое кружево, в котором нет несущественных героев, или сюжетов, или даже слов. Тут тот самый случай, когда длина имеет значение».

Подробнее о фильме — в материале «Ъ–Weekend» «По праву вождения».

Кинокритик Юлия Шагельман: «Легчайшая, окрашенная доброжелательной иронией интонация картины действительно напоминает, скажем, американское интеллигентное инди-кино, от Вуди Аллена до молодых режиссеров, чьи работы отбирает фестиваль "Сандэнс". "Худший человек на свете" — это нарисованный с явной симпатией портрет поколения тридцатилетних, в котором многие зрители соответствующего возраста узнают себя, а те, кто постарше, возможно, даже позавидуют тому, насколько сейчас затянулась стадия юности, "обдумывающей житье"». 

Подробнее о фильме — в материале «Ъ» «Ненастоящее время».