Долгам закон не писан

Старший партнер «Юрлов и Партнеры» Кирилл Горбатов — о судебных и практических формальностях, мешающих бывшему руководству и акционерам должника эффективно гасить требования кредиторов в рамках реабилитационных банкротных процедур или в случаях одномоментного погашения требования.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Закон о банкротстве, пожалуй, один из наиболее часто изменяемых законов в РФ. Вот и сейчас Госдума рассматривает так называемый мегапроект изменений в этот закон под номером 1172553–7 — документ впечатляет своими масштабами, а при обсуждении его отдельных положений юристы уже поломали немало копий. То немногое, в чем сходятся представители различных лоббистских групп,— необходимость более адекватного и проработанного механизма реструктуризации долговых обязательств должника, позволяющего ему выйти из кризисной ситуации и продолжать вести бизнес.

Пока принятие «мегапроекта» в окончательной форме отложено на неопределенное время, участникам дел о банкротстве приходится работать с теми положениями, которые есть в ныне действующем законе. Существующие нормы, в свою очередь, содержат явные противоречия и искусственные сложности, препятствующие эффективному погашению обязательств должника, когда он выражает на это свою волю.

Во всех делах о банкротстве за последние три года доля реабилитационных процедур — финансового оздоровления и внешнего управления — колеблется в пределах 1,8%. Такому низкому показателю способствуют неразумные с экономической точки зрения требования закона, предъявляемые для ввода реабилитационных мер. К примеру, для того, чтобы суд ввел процедуру финансового оздоровления, должнику необходимо представить банковскую гарантию в размере 120% от общего размера требований кредиторов, включенных в реестр требований. Понятно, что банки редко соглашаются на представление такой гарантии должнику, и так уже попавшему в ситуацию финансового кризиса.

Внешнее управление также не пользуется большой популярностью. Во-первых, его введение зависит от воли кредиторов (а в исключительных случаях, когда их воля не выражена, от усмотрения суда), которые в подавляющем большинстве случаев склоняются к конкурсному производству по принципу «лучше синица в руках, чем журавль в небе». Во-вторых, при внешнем управлении полномочия предыдущего руководства должника не возвращаются, что может негативно сказаться на бизнесе: контрагенты отказываются работать с внешним управляющим из-за отсутствия к нему доверия и непонимания механизмов процедуры. Очевидно, что по указанным причинам вариант внешнего управления не очень интересен и акционерам должника.

Проблемы могут возникать не только при введении реабилитационных процедур, но и тогда, когда заинтересованное лицо готово одномоментно погасить требования кредиторов.

Так, в процедуре наблюдения заинтересованное лицо (например, участник общества) вправе погасить только требования уполномоченного органа (ФНС) и не может погасить требования остальных кредиторов. Почему? Ведь кредиторы были бы только рады такому исходу, учитывая, что, по статистическим данным, общий показатель удовлетворения требований кредиторов в процедуре банкротства не превышает 6%. Но, как ни парадоксально, нередко встречаются ситуации, когда кредиторам не нужна оплата их требований: они заинтересованы не в оплате, а в активах должника, который, в свою очередь, может не обладать текущей ликвидностью для оперативного погашения кредиторской задолженности, в том числе возникшей по маржин-коллам.

Пример: в одном из дел единственный участник компании-должника уже в наблюдении подал заявление о намерении погасить требования всех кредиторов, однако суд указал на возможность погашения исключительно требований ФНС. Такая позиция суда, основанная на отсутствующей логике законодателя, привела к искусственному, по сути, вводу конкурсного производства в отношении компании, чьи активы вдесятеро превышали требования кредиторов.

Что же в конкурсном производстве? Не успел участник должника обратиться с новым заявлением о намерении погасить требования кредиторов, как в картотеке дела отразилось четыре аналогичных заявления, поданных явными «номиналами». Нюанс ст. 113 Закона о банкротстве состоит в том, что все вновь поданные заявления о намерении погасить требования кредиторов рассматриваются только после проверки поданных ранее аналогичных заявлений. Таким образом начинается затягивание процесса, а за это время управляющий «плодит» расходы, оценивает и выставляет на торги его имущество. И здесь к действующему закону о банкротстве возникает другой вопрос: не стоит ли в процессе рассмотрения подобных заявлений отдавать приоритет в очередности участнику или владельцу компании-должника, поскольку только он имеет экономический резон в погашении долгов и выходе из процедуры банкротства? Какие мотивы у постороннего лица погашать за должника его долги, чтобы требовать потом от него ту же сумму, то есть, по сути, «сыграть в ноль»? Остается только гадать.

Далее в ходе рассмотрения указанного банкротного кейса конкурсный управляющий подал заявление о субсидиарной ответственности участника должника с ходатайством об обеспечительных мерах в виде наложения ареста на имущество ответчика (включая деньги на счетах). После того как арбитражные суды трех инстанций отказывают в удовлетворении заявления, конкурсный управляющий обращается с иском к участнику должника в один из судов общей юрисдикции с ходатайством об обеспечительных мерах в виде ареста денежных средств на счетах. Юристы-практики знают, что суды общей юрисдикции чаще накладывают обеспечительные меры, чем их коллеги из арбитражных судов. Это дело также не стало исключением, и суд принял обеспечительные меры, запретив ответчику распоряжаться имуществом и деньгами. Здесь налицо принятие конкурсным управляющим всех возможных действий, препятствующих участнику должника погасить требования кредиторов.

И хотя в конкретном судебном кейсе с участием нашей команды дело о банкротстве удалось закрыть до продажи активов должника, в другом таком споре никто не застрахован от того, что заявлений о намерении погасить долги, поданных «номиналами», будет не 4, а, например, 15; арбитражные суды в рамках заявления о субсидиарной ответственности примут обеспечительные меры в виде запрета заявителю распоряжаться денежными средствами, конкурсный управляющий оперативно оценит и реализует имущество, а владельцу такого общества останется лишь наблюдать, как активы фирмы уходят с молотка.

Поэтому чрезвычайно важно, чтобы любое выраженное желание бывшего руководства и акционеров должника погасить требования кредиторов — будь то в рамках реабилитационных процедур или одномоментного погашения требования — не разбивалось об огромное количество формальностей, а суды при этом способствовали скорейшему рассмотрению таких заявлений, направленных на удовлетворение требований кредиторов, и завершению дел о банкротстве.