Вчера президент России Владимир Путин приехал в столицу Удмуртии город Ижевск и на совещании, посвященном проблемам агропромышленного комплекса России, пообещал распределить часть сверхдоходов, которые правительство изымает у нефтяников, среди жителей российского села. С подробностями того, чем это грозит селу,— специальный корреспондент Ъ АНДРЕЙ Ъ-КОЛЕСНИКОВ.
По приезде господину Путину предстояло осмотреть выставку достижений отечественного сельскохозяйственного оборудования. Здесь, на территории свинофермы "Восточный", было расставлено стойловое оборудование, ворошилки, очесыватели, плющилки.
— Но бум будет здесь! — был уверен гендиректор свинофермы Александр Хлобыстов, стоявший возле стола, на котором находился небольшой радиоприемник.
— С виду простой приемничек,— хитро улыбнулся господин Хлобыстов.— Вот он стоит в доме у бабушки в деревне, она его подключает, чтобы послушать тихую спокойную музыку, а оттуда — голосом директора колхоза: "Титов Егор, бери топор, иди на конный двор!"
Александр Хлобыстов победоносно поглядел на меня, любуясь произведенным эффектом. Ему было на что посмотреть: я как раз представлял себе, что в эти мгновения почувствует бабушка.
— Трактор "Беларусь". Работает на чистом рапсовом масле! — слышал я.
— А вот тяжелый российский трактор! Всегда делали танки, теперь вагоны делаем! — восклицал пресс-секретарь Уралвагонзавода Борис Минеев.
— Легковые машины для села! В наличии пластилиновый макет! Скоро будет представлен в рабочем виде! — радовался завотделом Научно-исследовательского автомобильного и автомоторного института (НАМИ) Тенгиз Дзоценидзе.
Пластилиновый внедорожник, разработанный НАМИ, как будто сошел с конвейера фабрики "Голливуд", только что выдавшей на-гора мультфильм "Тачки".
Александр Хлобыстов рассказывал, кого предстоит увидеть господину Путину:
— Йоркширов завезли из Канады... Еще есть дюрок, ландрас, крупная белая... Потом мы здесь их скрещиваем — и получаем четырехпородный гибрид!
— Он на свинью-то похож у вас в результате? — спросил я.
Вопрос, на мой взгляд, был не праздный.
— Конечно,— обиженно ответил господин Хлобыстов.
Из его объяснений я понял, что в результате кропотливой селекционной работы в Удмуртии появилась Идеальная Свинья, которая не имеет практически ничего общего со своими прародителями.
Президент России, добравшись до свинофермы, сначала обратил внимание на автомобиль "ГАЗ" с поливальной установкой, оснащенной "системой глобального позиционирования".
— Когда поливаем большие площади,— рассказал ему замминистра сельского хозяйства России Сергей Митин,— выясняется, что это очень полезная вещь. Каждая машина оснащена системой GPS, ее местонахождение известно, где бы она ни находилась.
"Да, тут уж не забалуешь",— было написано на лице господина Путина искреннее сочувствие к водителям "ГАЗов".
У тракторов Уралвагонзавода Владимир Путин тоже остановился.
— Какие трактора? — удивился он.— Вы же под завязку забиты заказами на вагоны!
— На танковом оборудовании делаем,— невозмутимо ответил директор завода. (Во время Великой Отечественной войны, если не ошибаюсь, было наоборот. С тех пор экономику, видимо, и переводят на мирные рельсы.)
— А сделали уже что-нибудь? — поинтересовался президент.
— Уже 160 машин! — воскликнул директор.
Тут к ним подскочил отчего-то возбужденный президент Республики Удмуртия господин Волков и крикнул:
— Какие молодцы! Мы берем!
— Сколько? — ошарашенно переспросил директор Уралвагонзавода.
— Все! — твердо сказал господин Волков.— Я имею в виду — 50. Ну что, договорились?
И он протянул директору руку. Ее нельзя было не пожать.
— А вы хоть узнали, сколько стоит? — осторожно переспросил господин Путин.
— Полтора миллиона рублей,— пожал плечами директор.
Господин Волков метнулся в сторону женщины, опасливо стоявшей в нескольких метрах от этой компании.
— Вы же из "Росагролизинга"? — так же возбужденно спросил ее господин Волков.— Ну вот, вас подключаем, через вас все делаем. Да?
Дама, вмиг потеряв способность сопротивляться, подавленно кивнула головой.
Потом господину Путину показали супергенератор, который генерирует электроэнергию даже из навоза.
— Работает на всем, что для нас важно,— подтвердил Сергей Митин.
— На чем? — уточнил Владимир Путин.
— На биотопливе,— уклончиво пояснил господин Митин.
— Во что вам обходится производство одного киловатт-часа вашей энергии? — спросил господин Путин одного из разработчиков супергенератора.
— В 30 копеек.
— А для потребителей — рупь тридцать,— добавил Сергей Митин.— Уже эти установки олигархи покупают. Для себя, конечно, как вы понимаете.
Подразумевалось, что олигархи не дураки.
На свиноферме господина Путина заинтересовали хряки размером в шесть-семь стульев, составленных рядом. Каждый хряк занимал отдельный загон. Первый же хряк, к которому подошел господин Путин, лениво посмотрел на него и отвернулся.
— Привет! — взволнованно сказал ему президент.
Хряк утробно хрюкнул.
— Здоровается с вами, Владимир Владимирович! — нежно улыбнулся хряку Александр Хлобыстов.
— Ничего себе! — обрадовался президент.— Не разнесет клетку-то, если встанет?
Хряк встал и пошел к президенту.
— Хороший мальчик,— пробормотал президент и быстро зашагал дальше.
— Такой хряк несколько десятков тысяч долларов стоит,— вдогонку ему прокомментировал Алексеев Гордеев.
То есть это, похоже, и была та самая Идеальная Свинья.
Но президент уже не слышал министра. Он подошел к загону, в котором лежали темно-коричневые волосатые свиньи (три стула). Вокруг большого хряка валялись несколько поросят.
— Это кто? — спросил президент.
— Ремонтный хряк,— пояснил господин Хлобыстов.
— Это что? — удивился президент.
— Селекционная порода. Из ста хряков один такой получается.
При появлении президент поросята оживились и вдруг начали отчаянно драться друг с другом. Они виртуозно лягались копытцами. Стоял поросячий визг.
Совещание, посвященное проблемам агропромышленного комплекса, было более или менее скоротечным. Президент казался уставшим. Двухчасовой перелет из Москвы в Ижевск и в самом деле был довольно муторным. Господин Гордеев говорил, что сельское хозяйство 15 лет ждало к себе такого отношения, какое демонстрирует к нему нынче господин Путин. Благодарность сельского хозяйства, утверждает министр, не заставила себя ждать.
— Увеличились кредиты — и выросло производство мяса, молока,— говорил министр.
— А насколько увеличилось количество кредитов? — спрашивал господин Путин.
— Владимир Владимирович, если можно, я позже это вам скажу, в конце, и слайды покажу,— сказал министр.
Но даже такая перспектива не заинтересовала господина Путина.
— Если можно, сейчас,— повторил он.
— Физическим лицам в 30 раз за год увеличились кредиты.
— А юридическим?
— А юридическим, Владимир Владимирович, еще больше. Потому что им, Владимир Владимирович, можно сказать, год назад еще вообще ничего не давали! — с вызовом произнес министр.— А вообще, ситуация такая, что, говоря словами одного советского политика, чертовски хочется поработать! (Первоисточником является, как известно, секретарь ЦК КПСС Егор Лигачев.— А. К.).
После этого хорошие новости, кажется, на какое-то время закончились. На совещании выяснилось, что увеличивается и импорт сельскохозяйственного оборудования (господин Путин довольно долго препирался с министром сельского хозяйства из-за цифр и графиков, иллюстрирующих эти показатели. У министра получалось, что тенденция становится все более угрожающей, у президента — что все плохо, но совершенно не катастрофично).
Бывший министр сельского хозяйства, депутат Госдумы Геннадий Кулик, отрекомендованный господином Путиным как его старый знакомый, насчет которого известно в принципе все, что тот может ему, президенту России, рассказать, сообщил все-таки еще одну хорошую новость:
— Россия нашла свой путь в решении аграрного вопроса! Мы не будем, как в некоторых странах, на 100% развивать только фермерство! Мы твердо сказали: поддерживаем все формы, какие есть!
Господину Кулику, было такое впечатление, до сих пор кажется, что он работает министром сельского хозяйства. А он ведь депутат.
Депутат ознакомил президента с результатами одного опроса. Людям на селе надо было выделить из 20 главных бед российского хозяйства всего-навсего 4. На первом месте (77,5%) оказалась безработица, на втором (61%) — пьянство... Геннадию Кулику и в самом деле надо было постараться, чтобы сообщить господину Путину все-таки что-нибудь новое. И он постарался.
— Правительство подготовило закон "О сельском хозяйстве". Не нужен такой закон! — воскликнул господин Кулик.— Но не нужен такой закон! Ну не ну-жен! Он разочарует 37 миллионов человек, которые стоят за мной!
Это был, похоже, уже ультиматум.
— Мы хотим,— продолжал Геннадий Кулик,— чтобы пока действовала программа, объявленная вами до 2009 года, а не этот закон! Я ведь вас уважаю, Владимир Владимирович, и не стыжусь этого, и я не шучу!
Геннадий Кулик намерен был дать понять, что хотел бы уважать господина Путина и дальше.
— Подумайте вот о чем,— торопливо говорил он.— Грядут выборы в областные законодательные собрания, за село будут биться все партии. И они же все ждут, когда мы дадим какую-нибудь осечку, Владимир Владимирович!
— Преимущество моего положения в том, что я могу не руководствоваться политическими соображениями. Понятно, что я имею в виду 2008 год. Я могу позволить себе руководствоваться соображениями экономического характера,— заявил господин Путин, и Геннадий Кулик, вздохнув, сник.
После этого участники совещания углубились в очень специфические вопросы.
— Так, ну, окупаемость по свинье у нас какая? — спрашивал господин Путин.— А по птице что у нас?
— По птице — два-три года,— пояснял Алексей Гордеев.— Но если мы говорим о селекции, то, конечно, больше. Нам в рамках национального проекта надо обязательно предусмотреть квоту для птицы, причем уже на уровне яйца. Обязательно на уровне яйца!
— Эта встреча в любом случае оказалась полезной,— заявил господин Путин (то есть несмотря даже на состоявшееся обсуждение.— А. К.).— Я поддерживаю идеи, заложенные в проекте закона "О сельском хозяйстве". Сам закон стимулирует развитие лизинга, банковских структур. Надо подумать, как уйти от разрыва в доходности различных отраслей сельского хозяйства. Когда Геннадий Васильевич (Кулик.— А. К.) работал в правительстве, он полагал, что оперативные вопросы должны оставаться в руках исполнительной власти. Правительству и Госдуме надо подумать, как реализовать эти идеи.
Мне все это время не давала покоя одна мысль. Из многочисленных комментариев господина Кулика я так и не мог понять, что его не устраивает в новом законе. И чем больше он говорил, тем сильнее запутывалась, по моим представлениям, эта история. Тут неожиданно президент внес ясность.
— Закон сам по себе нужен,— заявил он.— И как только вы (в Госдуме.— А. К.) с правительством договоритесь, кого какой компетенцией наделить, так сразу его надо и принять.
То есть основная борьба-то идет все-таки за наделение компетенцией, то есть полномочиями.
Потом президент неожиданно вспомнил о сверхдоходах нефтяников (не дают они ему покоя).
— Да, правительство изымает эти сверхдоходы,— сказал он.— Но они получаются за счет работы разных людей внутри страны. И если они обеспечиваются и усилиями жителей села, надо подумать, как часть этих сверхдоходов селу вернуть.
Широко раскрытым глазам участников совещания открылись новые светлые горизонты, о которых, судя по тому, как складывалось это совещание, и мечтать уже не смели.
А я вспомнил про результаты опроса, представленные полчаса назад господином Куликом, и подумал, что при таком раскладе безработица и пьянство на селе в ближайшее время имеют все шансы первое и второе места по крайней мере поделить поровну.