Петербургский пшик

Петербургский пшик

        На проведенном с истинно российским размахом саммите "большой восьмерки" все прочие темы затмил арабо-израильский конфликт. И это, пожалуй, не так уж и плохо. Ведь в плане экономики России по итогам саммита похвастаться особо нечем. За тем, как наши лидеры пытались отстаивать экономические интересы страны, следили корреспонденты "Денег" Павел Чувиляев и Юлия Чайкина.

        Наиболее важных для российской экономики тем на саммите в Петербурге было три: энергетическая безопасность, вступление России в ВТО и переработка отработанного ядерного топлива. Первая была предложена Россией для обсуждения "большой восьмеркой" по праву страны-организатора, последняя была инициативой США. Вступление России в ВТО с саммитом G8 формально не связано, но шагов в этом направлении ждали как подарка к празднику. Основные цели, которые пытались достичь на форуме российские переговорщики, можно сформулировать так: добиться глобальной стабилизации не только предложения, но и спроса на энергоносители, заключить пакетное соглашение с США о вступлении России в ВТО и добиться взаимовыгодного соглашения по атомному вопросу.
       
В итоговом заявлении лидеров "большой восьмерки" по вопросу энергетической безопасности — "санкт-петербургском плане действий" — много говорится о необходимости открытости внутренних энергетических рынков. Фактически принята российская концепция связи безопасности предложения энергоресурсов с безопасностью спроса на них. По мнению трейдера Номос-банка Ивана Гуминова, "саммит G8 в Санкт-Петербурге оценивается рынком как успех России". "Главная тема, которую продвигала Россия на саммите,— энергетическая безопасность — напрямую связана с перспективами отечественного фондового рынка. Россия стремится стать гарантом энергетической стабильности, обеспечив собственный нефтегазовый сектор долгосрочными контрактами и доступом к конечному потребителю. В этих условиях российский фондовый рынок (который на 70% состоит из нефтегазовых компаний) будет все ближе к developed markets, удаляясь от emerging markets",— говорит Гуминов.
       Казалось бы, несомненный успех, полная победа российских интересов. Но в этой бочке меда есть целый половник дегтя. В итоговых документах саммита отсутствует ключевая формула, которую несколько месяцев назад предложила Россия,— "энергетический эгоизм не окупается". Это означает, что двигаться в обозначенном Россией направлении "большая восьмерка" рекомендует, но вот скорость движения каждый будет выбирать самостоятельно. И этот маленький штришок оставляет такую свободу для маневра, что впору говорить о выхолащивании всей идеи.
       Неудивительно, что после детального рассмотрения итогов саммита оптимизма у российских бизнесменов поубавилось. Так, аналитик инвестиционного банка "Траст" Евгений Надоршин отмечает: "В целом экономические результаты форума можно назвать либо нейтральными, либо умеренно позитивными. Если российские дипломаты и сумели извлечь из саммита что-то политически важное для России, то в сфере экономики успехами похвастаться не получилось. Форум даже не привнес особого оживления на финансовые рынки, обманув ожидания многих игроков. Нельзя сказать, что обсуждение энергетической безопасности привело к каким-то серьезным шагам и решениям".
       С ним в целом солидарен начальник отдела анализа рынка долговых обязательств инвестиционного банка "КИТ Финанс" Владимир Малиновский: "Прошедший саммит G8 позволил России упрочить свое положение на мировой дипломатической арене, однако решений, которые могли бы оказать влияние на текущую конъюнктуру фондового рынка, на нем принято не было. Похоже, инвесторы их и не ждали. С другой стороны, общение глав государств наверняка принесет бонусы России, но, скорее всего, в более долгосрочной перспективе".
       
Вступление России в ВТО на саммите вроде бы не планировалось, однако ожидалось, что США подпишут протокол о вступлении России в эту всемирную организацию. Этого не произошло, что, по мнению многих аналитиков, можно считать провалом. "Пожалуй, единственное, на что рассчитывали представители деловых кругов перед саммитом G8,— это возможность окончательного согласования условий вступления России в ВТО. В частности, эти ожидания позитивно отразились на стоимости российских еврооблигаций: спрэд по доходности к американским долговым бумагам сократился до 115 базисных пунктов со 125 пунктов неделей раньше. Однако как бы ни были близки переговорщики к окончательному решению, оно вновь было отложено, и рынок еврооблигаций отреагировал возвращением спрэдов к прежним уровням",— сообщил "Деньгам" Владимир Малиновский.
       "От саммита ждали хороших экономических новостей,— говорит начальник аналитического отдела ING-банка Юлия Цепляева.— Сначала Германия согласилась на досрочное погашение нашего долга Парижскому клубу, затем наши руководители заявили о либерализации операций с капиталом. Мы ждали последнего одобрения США нашего вступления в ВТО, и все, казалось бы, предвещало успех. Для России, таким образом, саммит должен был стать своеобразным победным аккордом этого политического года, страна получила бы пропуск в ВТО. Но не случилось. Не трагедия, конечно, однако привкус разочарования остался".
       Впрочем, по мнению аналитика ИК "Тройка Диалог" Евгения Гавриленкова, даже если бы США дали добро на принятие России в ВТО, серьезного импульса нашей экономике это не сообщило бы: "Особого влияния на фондовый рынок и деятельность кредитных организаций саммит не оказал. Вопросы экономической и денежно-кредитной политики не были приоритетными в этот раз, поэтому и реакция рынка на саммит была нейтральной. Мировые рынки, а вслед за ними и российский больше реагировали на новости о ближневосточном конфликте. Вступление России в ВТО — в большей степени политический вопрос. Даже если вступление состоится, оно займет много времени".
       Так или иначе, вопрос отложен как минимум до октября. По словам торгового представителя США Сьюзен Шваб, "итоговый протокол может быть подписан на встрече президентов двух стран на саммите стран Азиатско-Тихоокеанского региона в ноябре". Формальная причина разногласий — фитосанитарные нормы — не так смехотворна, как кажется. Дело в том, что эти нормы в России и США различны по разным видам продукции. Где-то более жесткой представляется российская санитарная практика, где-то — американская. Позиция США состоит в том, что при покупке сельхозпродукции российским компаниям следует доверять выданным в США сертификатам. Россия же настаивает на повторной проверке (аудите товара) отечественными санитарными службами, причем за счет американских поставщиков. Позиции обеих сторон представляются аргументированными, а цена вопроса — достаточно высокой.
       Вероятно, россиян в вопросе вступления в ВТО подвела привычка делать все к празднику. Конечно, если бы Россия подписала все необходимые документы о вступлении в ВТО в Петербурге, это стало бы ее крупным успехом и украшением саммита. А так заявления высокопоставленных российских чиновников, что ситуация с ВТО разрешится завтра-послезавтра, и последовавший публичный афронт от США, мягко говоря, не способствовали повышению международного престижа России.
       Если отбросить политические аспекты проблемы, то следует признать, что вступление России в ВТО выгодно как США, так и России. За годы экономического роста в России появился платежеспособный потребитель. Падение реального курса доллара делает импорт из США весьма выгодным. При снятии ограничений на торговлю после вступления в ВТО американские компании могут получить здесь масштабный рынок сбыта. Россия при вступлении в ВТО получит доступ к рынкам развитых стран, и ей также есть что предложить. Больше всех от вступления России в ВТО выиграют металлурги и машиностроители. Заметим, что трубы и прокат — более технологичный товар, нежели нефть и газ.
       Реально проиграть от вступления России в ВТО может финансовый сектор. Однако жесткая позиция государства по защите отечественной банковской системы и укреплению страховой системы может минимизировать эти негативные последствия. "Существенного влияния на российскую банковскую систему ни саммит G8, ни переговоры по ВТО не окажут,— считает аналитик Райффайзенбанка Максим Раскоснов.— Судя по заявлениям российских чиновников, вопрос допуска филиалов иностранных банков на российский рынок закрыт. Российской банковской системе нужны единые нормы регулирования и надзора, а для этого необходимо, чтобы все банки, работающие в России, были отдельными юрлицами и имели обособленную отчетность. Российский банковский рынок уже интегрирован в мировую финансовую систему: здесь представлены практически все крупнейшие мировые банковские группы. Влияние на страховой рынок саммита G8 и переговоров по ВТО также вряд ли будет существенным: многие крупные российские страховщики сейчас планируют IPO или привлечение стратегического инвестора. Другое дело, что покупка российской страховой компании может оказаться несколько более дорогим 'входным билетом', чем открытие филиалов".
       А вот старший экономист ФК "Уралсиб" Владимир Тихомиров сомневается в том, что российский финансовый рынок в достаточной степени защищен: "Тот факт, что вступление в ВТО переносится, для российской финансовой системы является некоей передышкой. Многим российским компаниям оно невыгодно. В стратегическом плане для России невступление в ВТО — это политический проигрыш, но для экономики имеет место нейтрально-позитивный эффект на данном этапе. С точки зрения признания России международными инвесторами отложенное во времени вступление в ВТО носит не негативный, а скорее мягко-негативный характер. Ожидать, что иностранцы хлынут на наш рынок после вступления в ВТО, неверно: кто хочет, тот уже давно здесь работает".
       
За отказом США поддержать Россию при вступлении в ВТО незамеченным остался еще один американский демарш. Сразу после саммита, 18 июля, комиссия по международной торговле США приняла решение о сохранении заградительной пошлины для урановой продукции из России. Ранее ОАО "Техснабэкспорт" подавало ходатайство о снижении данной пошлины, однако теперь понятно, что она останется на уровне 115,8%. И это при том, что в совместном заявлении президентов РФ и США от 15 июля зафиксирована договоренность о "признании преимущества на коммерческой основе в гражданской атомной области".
       Это совместное заявление последовало в дополнение к серьезному документу — "Глобальной инициативе по борьбе с актами ядерного терроризма". В нем, в частности, предусматривалось создание международной системы центров по обогащению урана и утилизации отработанного ядерного топлива. Один из первых таких центров предполагается разместить на российской территории — в Ангарске. В ходе переговоров шла речь о снятии ограничений на поставки российского ядерного топлива на рынок США, а затем обратно в Россию — отработанного ядерного топлива. Правда, президент США отметил, что эти договоренности еще должны пройти через конгресс, а пока России отказывают. Между тем их реализация может привести в нашу страну миллиардные долгосрочные инвестиции.
       

ПРЯМАЯ РЕЧЬ Как саммит отразится на российской экономике? Анатолий Седых, председатель совета директоров Объединенной металлургической компании: — C точки зрения практических результатов саммит мало что дал. Не решена задача вступления в ВТО. Сегодня развитие экономики достигло такого уровня, когда для устойчивого роста необходим выход на зарубежные рынки, а вступление в ВТО опять откладывается, это замедлит темпы развития страны. Игорь Юргенс, вице-президент РСПП: — Если Украина вступит в ВТО раньше России, мы в обозримом будущем туда вообще не попадем. В таком случае саммит скажется негативно. Зато независимо от обстоятельств в учебниках истории напишут, что после долгого забвения, после того как Александр I возглавлял Священный союз и руководил Европой, Путин добился проведения саммита в родном городе. Василий Дума, член комиссии Совета федерации по естественным монополиям, экс-президент "Славнефти": — На саммите не было принято решений, которые могли бы повлиять на нашу экономику. К вступлению в ВТО мы не готовы, и если бы нас приняли сейчас, наша экономика сильно проиграла бы. Мы самая богатая в мире страна, и Запад хочет с нами дружить потому, что у нас есть вся таблица Менделеева. Нам надо развиваться, обновлять технологии и двигаться вперед. Аркадий Дворкович, начальник экспертного управления президента: — Если будут реализованы те инициативы, которые были одобрены, российская экономика получит большую стабильность рынков сбыта и более привлекательный инвестиционный режим для наших энергетических компаний. Принятые лидерами резолюции могут способствовать не только диверсификации энергетических поставок, но и повышению уровня образования россиян, степени социальной мобильности людей. Вадим Беляев, гендиректор инвестгруппы "Открытие": — Никак не отразится, это сугубо политическое мероприятие, а не экономическое. Хотя для имиджа страны это полезно и может позитивно сказаться на позициях российского бизнеса за рубежом. Мирослав Мельник, председатель совета директоров "МБ Финанс": — Большая экономика связана с большой политикой, и председательствовавшему на таких саммитах легче лоббировать свои интересы. Кроме того, помимо лидеров в Петербург приезжали люди, принимающие экономические решения, общение с ними поможет нам не допускать тех ляпов, которые произошли с "Северсталью". Наконец, вопросы энергетической безопасности в целом решены в том виде, как мы предлагали, и это поможет нам, например, выстраивать газовые отношения с Украиной. Марк Гарбер, старший партнер компании Fleming Family & Partners: — Думаю, инвесторы будут чувствовать себя спокойнее. А то, что не удалось договориться по многим вопросам, меня не смущает, ведь главная цель саммита — заявить свою позицию. Игорь Пушкарев, член Совета федерации: — Очевидно, что саммит будет способствовать интеграции нашей экономики в мировую. Наше председательство в "восьмерке" и проведение таких встреч на нашей территории очень важно. Государство в последние годы отстаивает интересы государственной экономики. Благодаря этому очень заметны успехи отраслей, которые конкурентоспособны. Это очевидный сигнал бизнесу, что государство о нем заботится. Олег Марасанов, директор по экономике и развитию компании "ВКМ-Лизинг": — Саммит улучшил имидж России, и в дальнейшем это должно привести к укреплению наших позиций в переговорах с зарубежными партнерами. Кроме того, саммит показал, что Россию уже воспринимают не как сырьевую базу, а как полноправного партнера в решении глобальных вопросов. Сергей Рогов, директор Института США и Канады: — Те факторы, которые сегодня определяют рост нашей экономики, зависят не от деклараций саммита, а от конъюнктуры на мировом рынке энергоресурсов. Иван Поляков, член генсовета "Деловой России", гендиректор радиозавода им. А. С. Попова: — Теперь всем должно быть очевидно, что статус участника международного рынка Россия уверенно превращает в статус его регулятора. Гарегин Тосунян, президент АРБ: — Очень позитивно, саммит поднял наш авторитет. Конечно, есть трудности и противоречия, но теперь мы в элитном сообществе. А за то, что мы не договорились с Америкой по ВТО, я даже скажу Грузии спасибо. Виталий Бушуев, гендиректор Института энергетической стратегии: — Саммит впервые позволил признать интересы всех участников энергетического пространства. Если раньше доминирующим вопросом была проблема надежности поставок, защищающая интересы только потребителей, сейчас заговорили о защите поставщиков. Сергей Глазьев, депутат Госдумы: — Один из основных документов, принятых на G8, "Об энергетической безопасности", будет полезен только в том случае, если за Россией не будет закреплен статус энергетического придатка Запада. В ином случае Россию будут по-прежнему рассматривать как дойную корову.