Дело с перебором

5 февраля Генпрокуратура предъявила Михаилу Ходорковскому и Платону Лебедеву, осужденным к восьмилетнему сроку заключения, второе обвинение, грозящее им как минимум аналогичным сроком. Бывшим хозяевам ЮКОСа инкриминировали хищение у его добывающих предприятий более $23 млрд и отмывание части этих денег путем благотворительности. С помощью нового обвинения Генпрокуратура попытается лишить Ходорковского, Лебедева и их эмигрировавших соратников финансовой базы.

Один из главных национальных проектов — удаление с политического поля Михаила Ходорковского — после его отправки в колонию в Забайкалье оказался выполненным лишь отчасти. В Кремле крайне раздражены оттого, что, как там утверждают, "деньги Ходорковского продолжают работать по всему миру". Именно этим высокопоставленные чиновники объясняют тот факт, что в защиту ЮКОСа продолжает выступать ПАСЕ, о политической подоплеке дела против Ходорковского говорят американские сенаторы и влиятельные европейские политики. А в России на заключенных Ходорковского и Лебедева работают порядка двадцати опытных высокооплачиваемых адвокатов, уже написавших шесть жалоб в Европейский суд по правам человека о неправомерности уголовного преследования их подзащитных. Две из них, уже коммуницированные (то есть фактически принятые в производство) в Страсбурге, сулят российской стороне серьезные моральные потери.

Распорядителем "денег Ходорковского" после его ареста стал Леонид Невзлин, экстрадиции которого из Израиля российская Генпрокуратура добивается третий год.

Причину неудачи прокуроры видят в том, что "Невзлин купил себе израильское гражданство и вообще купил финансовыми подачками пол-Израиля". Сотрудники прокуратуры всерьез считают, что стоит лишить Леонида Невзлина доступа к денежным средствам гибралтарского офшора Group MENATEP Ltd, акционером которого он является, через который в 1998-2003 годах прошли миллиарды долларов ЮКОСа,— и шансы увидеть его на российских нарах сразу возрастут.

Первый приговор Михаилу Ходорковскому и Платону Лебедеву помог государству забрать в счет налоговых недоимок, штрафов и пеней главный актив ЮКОСа — ОАО "Юганскнефтегаз". Однако офшор Group MENATEP Ltd был упомянут в налоговом эпизоде приговора лишь мельком — как компания, в которую "выводился капитал" ЮКОСа.

Этого было недостаточно для того, чтобы следствие могло просить суды иностранных государств об аресте и последующем изъятии денег и имущества, имеющих отношение к Group MENATEP Ltd. Поэтому в Генпрокуратуре родилось второе дело против Михаила Ходорковского и Платона Лебедева — о поступлении на счета Group MENATEP Ltd денег от "похищенной" нефти, которые затем "отмывались" с помощью благотворительности. Только так, решили следователи, они смогут убедить иностранные суды в криминальном происхождении денег и имущества гибралтарского офшора и его дочерних фирм.

Но Генпрокуратура явно перестаралась и вменила Ходорковскому и Лебедеву хищение в 2001-2003 годах нефти более чем на $23 млрд, что сопоставимо с трехгодичной выручкой ЮКОСа.

По версии следствия, сырая нефть, добываемая дочерними предприятиями ЮКОСа "Юганскнефтегазом", "Самаранефтегазом" и "Томскнефтью-ВНК", на бумаге поставлялась компаниям, зарегистрированным в Мордовии, Эвенкии и других регионах в зонах с льготным налогообложением. Купленную "по заниженным ценам" сырую нефть эти фирмы продавали уже по рыночным ценам. В первом обвинении та же схема считалась "уклонением юридического лица от налогообложения". Причина того, что в новом обвинении "уклонение от налогообложения" превратилось в "хищение", очевидна: чем серьезнее обвинение, тем больше шансов у государства завладеть деньгами Group MENATEP Ltd как "ранее украденными".

Любопытно, как уполномоченный РФ в Европейском суде по правам человека Павел Лаптев ответил на запрос суда, является ли по российскому законодательству имевшая место в ЮКОСе налоговая оптимизация с использованием фирм в зонах льготного налогообложения уголовным деянием. В написанном в ответ меморандуме Лаптев ответил утвердительно и пояснил, что 30 августа 2004 года Генпрокуратура России возбудила уголовное дело по статье 199 УК РФ ("уклонение от налогообложения юридическим лицом"), единственной обвиняемой по которому, по его словам, является бывший главный бухгалтер ЮКОСа Ирина Голубь (она находится в международном розыске).

Заметим, что о деле Михаила Ходорковского и Платона Лебедева, уже осужденных за уклонение от налогообложения, Лаптев умалчивает, так как довольно трудно объяснить Страсбургскому суду, почему по 199-й статье УК РФ, субъектами ответственности по которой являются лишь руководитель и главный бухгалтер юридического лица, осуждены люди, первый из которых был официальным руководителем ЮКОСа очень недолго, а второй был только акционером.

Надо ли говорить, что о втором деле Михаила Ходорковского и Платона Лебедева, которое на момент написания им меморандума уже давно было возбуждено (дело завели еще в конце 2004 года) и в котором использование ЮКОСом фирм в зонах с льготным налогообложением квалифицируется как "хищение", Лаптев также не сказал ни слова.

В этом же документе Павел Лаптев сообщил Евросуду, что использование данной схемы уклонения от налогообложения носило массовый характер и что государство затем взыскало через суд налоги, штрафы и пени с других нарушителей, в их числе "Уфанефтехим", ТНК-BP, ОАО "Вымпелком", ЗАО "Форд мотор компании". Однако Лаптев не упоминает больше ни одного возбужденного по этому поводу уголовного дела. Как удалось выяснить "Власти", в России расследуется лишь одно такое дело — об уклонении от налогообложения через внутренние офшоры на Байконуре дочерних фирм ОАО "Корус-холдинг", гендиректором которого являлся Игорь Изместьев (до избрания членом Совета федерации в 2001 году). Сам Изместьев, еще будучи депутатом СФ (в декабре прошлого года он добровольно сложил полномочия, а в январе был арестован по обвинению в двух убийствах), рассказывал, что считает это налоговое дело местью за его отказ подарить ФСО свой особняк, расположенный в 600 метрах от новоогаревской резиденции Владимира Путина. Впрочем, обвиняемых по делу "Корус-холдинга", возбужденному в 2005 году, до сих пор нет, а Изместьева допросили по нему лишь один раз в прошлом году в качестве свидетеля.

Но вернемся в Читу, где 5 февраля в здании облпрокуратуры, окруженной автоматчиками в касках и масках, Ходорковскому и Лебедеву было предъявлено обвинение в хищении нефти и отмывании преступно нажитых капиталов. Оба они, как и ожидалось, не признали себя виновными. С их адвокатов сразу же взяли подписку о неразглашении данных следствия, к которым относится и 148-страничное постановление старшего следователя Генпрокуратуры по особо важным делам Салавата Каримова о привлечении к делу Ходорковского и Лебедева в качестве обвиняемых. Поэтому адвокаты ограничились оценкой обвинительного акта как "абсурдного". И посоветовали "Власти" заглянуть на официальный сайт контролируемой государством "Роснефти", на котором размещен ее отчет за первый квартал 2006 года и аналогичный отчет ОАО "Юганскнефтегаз" (ЮНГ) за 2005 год. Защитники утверждают, что "Роснефть" в 2005 году также перепродавала по более высокой цене нефть, приобретенную у "Юганскнефтегаза" (за подобное деяние и обвиняют Михаила Ходорковского и Платона Лебедева). Так, "Роснефть" и ее дочернее предприятие ООО "РН-Трейд" в 2005 году покупали нефть у ЮНГ по 3,7 тыс. рублей за тонну, а перепродавали ее за 5,8 тыс. рублей за тонну. Таким образом, "Роснефть" заработала на перепродаже каждой тонны, произведенной ЮНГ, более 2 тыс. рублей, то есть в совокупности за год около 100 млрд рублей. При этом прибыль до уплаты налогов самого ЮНГ составила 36,3 млрд рублей. Следует отметить, что "Роснефть" в тот момент владела 77% уставного капитала ЮНГ, остаток же принадлежал ЮКОСу. Но Генпрокуратура почему-то не привлекла к ответственности "Роснефть" за фактическое изъятие большей части прибыли ЮНГ и нанесение ущерба ЮКОСу как миноритарному акционеру.

В условиях вынужденного отказа адвокатов от подробного комментария предъявленных обвинений особый интерес представляет письмо Платона Лебедева, поступившее в Генпрокуратуру на имя Юрия Чайки. В нем Лебедев заявил, что Генпрокуратура, подвергнув оценке деятельность гибралтарского офшора Group MENATEP Ltd, в котором он являлся директором вплоть до своего ареста, вышла за пределы своей компетенции, так как компания "действует вне юрисдикции РФ". Лебедев назвал "клеветническим" утверждение, что через счета Group MENATEP Ltd легализовывались средства, полученные от похищенной нефти. По его словам, на счета холдинга Group MENATEP Ltd поступали только дивиденды от его дочерних фирм.

Платон Лебедев заявил, что благотворительные пожертвования этого холдинга региональной общественной организации "Открытая Россия" не подпадают под статью 174, прим 1 — "Легализация (отмывание) денежных средств или иного имущества, приобретенных лицом в результате совершения им преступления". "За период, что я был директором международного инвестиционного холдинга Group MENATEP Ltd с января 1998 года по 2 июля 2003 года (дата ареста.— "Власть"),— пишет Лебедев,— холдинг и его дочерние предприятия израсходовали порядка $2 млрд на различные благотворительные и общественно-социальные цели в России, Западной Европе и США". Например, дочерняя фирма холдинга, MENATEP Ltd, по указанию Платона Лебедева перечислила $66,6 млн в федеральный бюджет РФ в виде добровольной компенсации последствий кризиса 1998 года. "Миллиарды рублей, перечисленные стопроцентной компанией холдинга Group MENATEP Ltd, а также лично мной в федеральный и местный бюджеты РФ, российским организациям, церквям, детским домам, гражданам следователь Каримов не относит к отмыванию, и никаких обвинений по ним не предъявлено",— заметил Лебедев.

Примечательно, что обвиняемый Лебедев, похоже, верит Юрию Чайке больше, чем его предшественнику Владимиру Устинову. Ведь последний был родственником заместителя главы президентской администрации Игоря Сечина, возглавляющего совет директоров "Роснефти" и считавшегося главным "могильщиком" ЮКОСа. А именно с целью уменьшения влияния группы кремлевских силовиков во главе с Сечиным президент Путин летом прошлого года отправил в отставку Устинова.

Но новому генпрокурору Юрию Чайке не нужно было объяснять, что дело ЮКОСа — личный проект президента, удачно совпавший с коммерческими интересами его окружения. Ведь Чайка не только профессиональный прокурор, но и опытный партийный аппаратчик, дважды в 80-е годы менявший работу в прокуратуре на должности в Иркутском обкоме КПСС (он работал сначала инструктором обкома, а несколько лет спустя там же завотделом). Причем оба раза служба в партийном аппарате способствовала в итоге продвижению его по прокурорской лестнице. А первейшая заповедь аппаратчика — служить тому, кто поставил тебя на должность. К тому же в затылок дышит возможный преемник Юрия Чайки — поставленный Кремлем осенью прошлого года на должность заместителя генпрокурора по надзору за следствием Александр Бастрыкин — однокашник президента по ЛГУ.

Платон Лебедев еще верит, что в Генпрокуратуре времен Юрия Чайки найдется кому поправить следователя Салавата Каримова, называющего "отмыванием" благотворительные взносы, а своим кумиром, кстати, считающего недавно ушедшего из жизни Туркменбаши (в чем следователь недавно признался одному из адвокатов).

Но адвокаты Лебедева и Ходорковского считают, что надеяться следует только на Европейский суд и международную общественность — ту самую, которая, как убеждены в Кремле, подает свой голос до тех пор, пока работают до сих пор не отнятые государством "деньги Ходорковского".

Екатерина Заподинская

"Сейчас здесь очень некомфортно" Все мероприятия, связанные с новым делом ЮКОСа, сопровождаются усиленными мерами безопасности в Чите и московском аэропорту Домодедово. В чем они заключаются, рассказал адвокат Платона Лебедева Евгений Бару. — Все началось еще в аэропорту 4 февраля. У нас был вечерний рейс, в Домодедово мы приехали где-то к 19 часам. В аэропорту на регистрации к нам подошли сотрудники милиции. Они заявили, что должны досмотреть наш багаж. Сначала выдвинули версию, что хотят проверить наши вещи в целях нашей же безопасности. В ходе "переговоров" появился новый вариант — что они должны проверить, не везем ли мы документы с грифом секретности. В итоге у нас забрали паспорта и билеты и проводили в отделение милиции. Мы отказались от досмотра, заявили, что они не имеют на это права. Но досмотр все равно был произведен, только это был самый настоящий шмон — все наши вещи переворачивали. Потом нас все же отпустили. Рейс был задержан на час с лишним: вместо 20.45 самолет вылетел в Читу в начале 23 часов. В Чите с первого же дня появилось ощущение, что глушатся мобильные телефоны. Похоже, нам пытались мешать общаться с прессой. Читинские улицы наводнены милицией. Когда 5-го числа мы днем приехали в областную прокуратуру, где нашим подзащитным должны были предъявлять обвинение, мы заметили, что вокруг здания и на улицах города много милиции и каких-то еще людей в спецодежде. С прилегающих улиц транспорт вообще убрали. Стояли целые автобусы, набитые милиционерами. На дорогах расставили пикеты. Мы уже много раз слышали от местных жителей, как им это непривычно. Читинцы возмущаются беспричинными постоянными проверками автотранспорта на дорогах, блокированием улиц. При этом обвинение Платону Лебедеву, например, предъявлялось в крохотной комнатке без окон, размером где-то два на полтора метра. В этом помещении находились два следователя, Платон Лебедев и мы, два его адвоката, и в таких условиях надо было прочесть 148 листов обвинения. Может быть, и это было сделано специально, для пущего эффекта. Однако лучше было бы сравнить, сколько денег было потрачено на это ненужное "усиление мер безопасности" и сколько — на создание нормальных условий работы. В гостинице на одном этаже с нами живут некие "командировочные". Эти люди ходят в форме силовых структур. Думается, подобное соседство тоже не случайно. Действия правоохранительных органов совершенно не поддаются логике обычных людей. Даже в Москве таких усилений не нужно было вводить, не то что в Чите. Вообще, такое ощущение, что в Чите все это сейчас проводится с целью учений. Это как будто какая-то репетиция, подготовка к экстремальным ситуациям. Во всяком случае, сейчас здесь очень некомфортно. Записала Марина Лепина Что такое $23 млрд Когда речь идет о тысячах долларов или "коробке из-под ксерокса", такие суммы и размеры человек в состоянии себе представить. Однако сумма $23 млрд человеческому воображению не под силу. Согласно новому обвинению, Михаилу Ходорковскому и Платону Лебедеву, как известно, инкриминируется хищение в 2001-2003 годах более $23 млрд. В пору первого судебного процесса, на котором звучали хоть меньшие, но все же значительные суммы, в России находились чиновники и политики, способные помочь общественности в понимании того, сколько украл Михаил Ходорковский. Рассмотрим некогда предложенные ими методы и попытаемся понять, почему в нынешнем случае их применение оказалось невозможно. 22 февраля 2003 года, выступая на Общероссийском офицерском собрании, лидер Национально-державной партии России Борис Миронов предложил следующий метод расчетов украденного Ходорковским. По его словам, "в городе Южа Ивановской области за 400 г донорской крови платят 200 руб... А теперь переведите это на капиталы Ходорковских, Фридманов, Малкиных, Коганов. Да один Ходорковский, удвоивший за прошлый год свои капиталы в России с $4 млрд до $8 млрд, один этот жид может скупить по таким ценам всю русскую кровь!" Согласно этому методу, на $23 млрд (то есть на 678,5 млрд руб. по тогдашнему курсу 29,5 руб. за доллар) можно купить 3392,5 млн л крови, или содержимое организма 678,5 млн человек, или всего населения России, США и Индонезии. 12 ноября 2003 года, выступая в Госдуме, замгенпрокурора РФ Владимир Колесников предложил: "Давайте этот миллиард (долларов.— "Власть"), который вменяем мы как похищенный (Ходорковскому.— "Власть"), разложим на наши рубли..." Далее, согласно его расчетам выходило, что "в результате того, что этот миллиард недополучили россияне", 49 166 667 человек, или треть населения нашей страны, недосчитались своих зарплат (при минимальной зарплате 600 руб.). Согласно этому методу получается, что в результате хищения $23 млрд (около 610 млрд руб.) своих зарплат недосчитались 1 130 833 333 человека, что эквивалентно населению восьми Российских Федераций или одной Индии. Нередко также похищенное Ходорковским и Лебедевым сравнивали с различными статьями бюджета страны. Изучение бюджета 2002 года показало, что пресловутые $23 млрд — это сумма расходов по таким статьям, как оборона, наука, сельское хозяйство, образование, здравоохранение, промышленность и правоохранительные органы. Правда, для обычного гражданина все эти официальные цифры также малопонятны. Таким образом, ни один из предложенных методов не помогает приблизиться к понимаю, что такое $23 млрд. Попробуем пойти другим путем и сравнить $23 млрд с некоторыми современными показателями: — по данным Центрального банка, на сумму, эквивалентную якобы похищенной Ходорковским и Лебедевым, все граждане России приобрели валюту в 2005 году; — при средней цене российской нефти на европейских рынках 56,72 за баррель, за $23 млрд можно купить 405,5 млн баррелей нефти. Этой нефтью можно было бы на более чем два с половиной года покрыть потребности Белоруссии; — на $23 млрд при действующем прожиточном минимуме, равном 3457 руб., все население России может жить 37 дней. Согласно подсчетам Госкомстата, реально в 2005 году россияне потратили порядка 11,976 трлн руб., то есть по 32,81 млрд руб. в день. Не ограничивая себя в потребностях, все россияне смогли бы прожить 18 с половиной дней; — если учесть, что средний размер пенсии в 2006 году был равен 2729 руб., а в Пенсионном фонде России зарегистрировано 38,378 млн пенсионеров, то $23 млрд хватит на выплату пенсий в течение шести месяцев; — на сумму, якобы похищенную у дочерних предприятий ЮКОСа, Михаил Ходорковский и Платон Лебедев могли бы купить космодром "Байконур", если бы согласились с оценками властей Казахстана. Чайка берет круче, чем Устинов Трудно переоценить значение Генеральной прокуратуры в жизни страны, особенно накануне выборов. Понимая это, "Власть" решила сравнить активность Генпрокуратуры при Юрии Чайке с момента его назначения в июне 2006 года по начало февраля 2007 года и при Владимире Устинове (взят период аналогичной длительности, предшествовавший выборам в Госдуму 2003 года). На графике отчетливо видно некоторое снижение активности Генпрокуратуры сразу после назначения Чайки. Декабрьский всплеск отчасти объясним тем, что Генпрокуратура традиционно подводит в это время итоги года. Однако после опять же объяснимого январского провала активность прокуратуры резко взмывает вверх. При предшественнике Чайки доновогодняя кривая активности Генпрокуратуры в целом совпадает с нынешней (хотя очевидно, что за последние четыре года вес Генпрокуратуры в обществе значительно вырос). Однако уже в начале предвыборного года эта кривая выглядит, мягко говоря, неубедительно. Впрочем, как известно, к концу 2003 года Владимир Устинов свое добрал. В ближайшие месяцы мы узнаем, удастся ли его преемнику удержать высокую планку генпрокурорской активности. "Не знаю, скажет ли им за это Путин спасибо" Заявление Михаила Ходорковского, опубликованное 7 февраля на сайте khodorkovsky.ru. "Сегодня нам с моим другом Платоном Лебедевым предъявлены очередные бездоказательные, абсурдные обвинения. Что будет дальше — совершенно очевидно. Фальсифицированные псевдоулики, показания запуганных или обманутых лжесвидетелей — и скорый обвинительный приговор. Позорный фарс, не имеющий ничего общего с правосудием. Для чего все это делается, тоже вполне понятно. Те люди, которые изобрели дело Ходорковского, чтобы украсть самую процветающую нефтяную компанию России — ЮКОС, очень боятся увидеть меня на свободе и хотят застраховать себя от моего условно-досрочного освобождения. Эти несчастные, кажется, всерьез полагают, что человеческая и историческая оценка их действий зависит от очередного фальшивого приговора басманно-мещанского "суда". Они не понимают, что каждым новым шагом лишь усугубляют своn положение, загоняя в угол и себя, и своего непосредственного начальника Владимира Путина. Не знаю, скажет ли им за это Путин спасибо. Впрочем, у них еще есть выход, возможность спастись и обеспечить себе долгосрочные гарантии безопасности. Единственный их шанс — это своевременный добровольный уход от власти в России и честные, справедливые, прозрачные выборы, на которых будет избран новый президент нашей страны. Человек, не имеющий ничего общего с гигантской машиной коррупции, сковавшей Россию по рукам и ногам, человек, уважающий независимость суда. Моя задача в предстоящем процессе — на своем примере показать, что в сегодняшней России существует заказное правосудие, что правоохранительная система, международное сотрудничество правоохранительных органов используются не только для борьбы с преступностью, но и в корыстных целях чиновников и в их личных политических интересах. Заведомо ложные обвинения при наличии политического заказа штампуются и следствием, и судом. И нынешней власти, правящей элите России не стыдно. Суд, ставший безропотной частью вертикали власти, конечно, вынесет обвинительный приговор. Новый приговор меня не страшит. Какая разница, сколько мне сейчас еще дадут по заведомо ложным обвинениям? Все равно моим гонителям — "партии второго срока Ходорковского" — не верит ни один порядочный человек в мире. Наша с Платоном дальнейшая судьба целиком определяется судьбой нашей Родины, еn обликом после смены власти в 2008 году. Я верю, что правда и справедливость восторжествуют".