В Самаре близится к завершению судебный процесс по резонансному уголовному делу Георгия Кутузова. Он погиб от травм, полученных в результате конвоирования в участок конным патрулем. Как следует из показаний единственной обвиняемой — бывшей сотрудницы местного конного полка ППС — Лидии Котовой, все ее действия были продиктованы служебными инструкциями, руководством и, в дальнейшем, адвокатом. Однако под конец допроса обвиняемая расширила степень своей вины.
В Самаре к финальной стадии подошел резонансный судебный процесс по уголовному делу Георгия Кутузова, скончавшегося от травм, полученных при конвоировании конным патрулем в отделение милиции. В качестве единственной обвиняемой по нему проходит экс-сотрудница местного конного полка ППС Лидия Котова. Ей предъявлено обвинение по ч.3 п. «б», «в» ст. 286 УК РФ («Превышение должностных полномочий с применением спецсредств и с причинением тяжких последствий», наказываются лишением свободы до десяти лет). Драматические события датированы 11 марта 2010 года (подробнее см. „Ъ“ от 22 сентября). Под давлением общественности дело в отношении Лидии Котовой было возбуждено 2 сентября 2010 года, однако лишь в мае 2011 экспертиза доказала причинно-следственную связь между мартовскими событиями и смертью Георгия Кутузова. Рассмотрение дела по существу судья промышленного района Наталья Сотникова начала 21 сентября 2011 года.
Накануне вчерашнего заседания адвокат потерпевших Андрей Соколов уточнил, что в ходе уголовного процесса к истице — матери погибшего Полине Кутузовой — присоединились гражданские истцы — двое детей погибшего и сестра. Все они настаивают на компенсации морального ущерба в размере 5 млн рублей. Причем сумму они хотели бы взыскать солидарно с обвиняемой Лидии Котовой и свидетельницы Татьяны Терехиной (также бывшая сотрудница конного полка ППС). Защита вчера заявила, что на счет Полины Кутузовой перечислены 5 тыс. рублей. Впрочем, что это за сумма, является ли она адекватным эквивалентом морального ущерба, госпожа Котова не уточнила. «Я бы хотела принести свои извинения, это очень тяжело для семьи и для родителей», — начала выступление обвиняемая. Далее она уточнила, что принести семье погибшего извинения до начала суда не представлялось возможным — ей запрещало сначала ее руководство, потом следователь Виталий Тюленев (возбудил уголовное дело против погибшего по выдуманным показаниям. — „Ъ“), позже — адвокат. «Мне всего 20 лет, я еще толком ничего не понимаю, и юридического образования я не имею», — заявила госпожа Котова.
Далее она изложила суду свою версию событий, которая в полной мере легла в основу уголовного дела на Георгия Кутузова (его обвинили в нападении на патруль, был реабилитирован посмертно): как подъехала к нему, как он начал ругаться, как стащил ее за штанину с лошади и она ударилась головой, как пытался скрыться. По словам Лидии Котовой, его остановил сотрудник ДПС, который и посоветовал сотруднице патруля надеть на Кутузова наручники. Далее она поведала суду, как привязала задержанного (за кольца наручников) веревкой к лошади. Откуда у нее оказалась веревка, которая, по ее словам, позволяла задержанному, у которого обе руки были зафиксированы спецсредством за спиной спокойно идти рядом с мерином Зомби — она не пояснила. При этом по ее словам, у нее от падения кружилась голова. Видимо, поэтому часть событий, как выяснилось вчера в ходе суда, госпожа Котова не помнит. «Я помню момент, как лошадь падает на нас, меня валит с ног, я инстинктивно отпускаю повод. Лошадь вскакивает, и я вижу, как человек висит под лошадью, а она бежит», — настаивала на своих показаниях обвиняемая. «Как вы можете прокомментировать показания свидетелей о том, что вы не стояли, а вели Кутузова?» — спросила гособвинитель Елена Чернова, однако внятного ответа суд не услышал. Травмированный самарец был отправлен в больницу, а Лидия Котова подала рапорт об инциденте в 14 отделение милиции. Там, по ее словам, ей посоветовали найти двух свидетелей, которые и покажут, что Георгий Кутузов оскорблял сотрудника полиции при исполнении. «У меня на тот момент мысли не было оклеветать», — отметила обвиняемая. Однако кто именно из руководства предложил ей сфабриковать дело, она сказать не смогла — «там было много народу».
«За что бы вы хотели составить на него административный протокол, что свидетельствовало о нарушении общественного порядка? Какую статью он нарушал?» — пыталась выяснить Елена Чернова. «Он не очень твердо держался на ногах, и от него пахло алкоголем», — пояснила экс-сотрудница милиции. «Специалист, который проводил экспертизу на полиграфе, пояснил, что вы сознательно искажаете обстоятельства задержания», — заявила прокурор. Обвиняемая давала показания суду около часа. Лишь под конец она признала, что пристегнула задержанного к седлу наручниками, а не веревкой, да и то — для перестраховки. Острой необходимости в таких мерах у нее не было.
«Такое ощущение, что вы вообще ничего не поняли. У вас показания идут в противоречии со всеми материалами дела, заключениями эксперта, показаниями свидетелей. Объяснить показания свидетелей вы тоже не можете. По показаниям вы ничего не поняли и не хотите понимать, и ничего не признаете вообще», — резюмировала судья Наталья Сотникова. Прения по делу назначены на 28 октября, приговор будет вынесен в первой половине ноября.