Один из создателей Всероссийской организации болельщиков (ВОБ) АНДРЕЙ МАЛОСОЛОВ рассказал корреспонденту “Ъ” ПЕТРУ КУЗНЕЦОВУ о различиях в фанатской среде 1990-х и 2000-х годов, о том, что принесет «закон о болельщиках», и о том, чем грозит клубу война с фанатами.
— Действительно ли ситуация на трибунах достигла критической точки?
— Я не считаю, что ситуация с болельщиками находится в тупике. Более того, я вообще не понимаю, почему так раздули эту тему. Разве у нас такие же проблемы, как были в Англии в 1980-е годы? Нет. Там с 1985 по 1989 год в фанатских драках погибло около 400 человек, сгорел один стадион, несколько арен были разрушены. Были колоссальные потасовки. Так что давайте не будем сравнивать ситуацию в России и Англии, как любят делать многие «эксперты». Проблема нашей футбольной индустрии, находящейся при смерти, заключается в том, что главным потребителем по-прежнему является не болельщик, а чиновник. Я, конечно, не идеализирую болельщиков, они далеко не интеллигентишки, которых все обижают. Фанаты просто платят той же монетой организаторам соревнований, которые не создают благоприятных условий для похода на стадион, зато создают давки и неудобства.
— Можно ли сравнить нынешнюю ситуацию с 1990-ми годами, когда распространенным явлением были «креслопады»?
— Их тогда называли «кресельные войны» — они были реакцией на заход ОМОНа на сектор. Сейчас, конечно, стало безопаснее. Ведь именно сейчас болельщики и клубы стали играть по правилам. Раньше клубы не могли справиться с болельщиками, болельщики не могли справиться с произволом полиции, а полиция не могла справиться с буйными фанатами. ОМОНу потребовалось несколько лет, чтобы понять, что не стоит брать штурмом сектор с болельщиками, если на нем зажгли один файер.
— Насколько жестким получился так называемый закон о болельщиках?
— Мы пока не знаем, каким он будет на выходе. Но в первоначальной реакции он был очень жестким. Даже полицейские были удивлены прыткостью бывшего главы Российского футбольного союза (РФС) Сергея Фурсенко, который требовал ввести уголовные наказания, проверку паспортов и другие реакционные меры.
До инцидента на матче в Химках в законе говорилось, что продажа билетов по паспортам отдана на усмотрение клубов, «уголовку» вообще убрали. Так что закон в нынешней редакции я бы не назвал драконовским. Однако в нем все равно остается много пробелов. Например, нигде четко не прописано, что является нарушением правопорядка. По логике этого закона недавняя акция болельщиков «Локомотива», которые вывесили корректные, безобидные баннеры, трактовалась бы как нарушение правопорядка и фанатов можно было бы забрать на 15 суток.
— То есть организованным болельщикам удалось даже смягчить закон?
— Да, но я бы все равно поставил невысокую оценку фанатскому сообществу за эту работу. Болельщики чересчур пассивно реагировали на все нововведения. Фанатскому сообществу надо было добиваться большего, однако сейчас серьезного единства в болельщицкой среде нет.
— Фанаты бились над исключением из текста закона положения о покупке билетов по паспортам. Однако клубы РФПЛ все же намерены продавать билеты именно таким образом.
— Решение РФПЛ — глупость. Это ударит не по активным фанатам, посещающим стадион по годовым абонементам, которые они, кстати, приобретали по идентификационным документам. Эта мера ударит по простым болельщикам, у которых зачем-то будут проверять документы. Для чего? Будет создаваться толкотня. Сейчас на стадионе «Локомотива» что было? Там проверяли паспорта у владельцев абонементов. И чего они добились? Только огромной многочасовой пробки.
— А к чему может привести вражда фанатов и клуба, которую, например, уже развязал «Локомотив», составивший свой черный список болельщиков?
— Как говорится, кто придет к нам с мечом, от меча же и погибнет. Нельзя воевать сердцем и душой клуба и нельзя не прислушиваться ко многим разумным требованиям болельщиков. В ответ же руководство «Локомотива» выставило 118 «банов» (внесло 118 человек в черный список.— “Ъ”) только за то, что люди высказали свое мнение. Вообще, все разработчики этих документов, идеологи этого идиотизма, приведут к радикализации фанатского движения, которое уйдет куда-нибудь в подполье, в политику.
— Насколько действенны меры, прописанные в законе?
— Для того чтобы эти меры заработали, нужно сделать много недешевых вещей. Нужно оборудовать кассы и входные группы специальными идентификационными системами, нанять дополнительный штат сотрудников, которые должны опознавать нарушителей. В Польше и в Англии применяется другая система: уличенный в противоправных действиях фанат должен отмечаться в полицейском участке. Такой «услуги» нам никто не предоставляет. Кроме того, пока нет законодательной базы, согласно которой у тебя проверяют документы. Для чего это вообще делают?
— Вот посмотрят в паспорт и определят, находится ли болельщик в черном списке.
— А закон о черных списках разработан? Футбольная индустрия помирает, а они последние ростки собираются загубить. Они серьезно думают, что фанаты уйдут, а на их место придут семьи с детьми? А что они получат на стадионе? Антифанатский закон в Англии заставил полностью перестроить все стадионы. А у нас кто построит стадионы? Они появятся только к 2018-му году, да и то только12 штук из 150 арен, на которых сейчас проходят соревнования.
— Реально ли выявлять зачинщиков беспорядков на трибунах?
— Сейчас, если происходит серьезное происшествие на трибунах, после матча на выходе с сектора уже стоят сотрудники полиции с распечатками, сделанными с камер видеонаблюдения, и задерживают подозреваемых. Большой вопрос, почему в Химках не нашли человека, так метко бросившего файер в Антона Шунина. Я был в комнатке на стадионе в Химках, куда стекается все видео с камер, и там можно разглядеть все что угодно вплоть до мельчайших подробностей. И не надо нам всем говорить, что там что-то не разобрали или не видно из-за задымления.
— Многие говорят про работу с фанатами. В чем она должна заключаться и возможна ли она вообще?
— Работа с фанатами должна строиться на незыблемом принципе: клубы предоставляют фанатам хорошие условия, а фанаты обеспечивают порядок на трибунах. Болельщиков можно стимулировать какими-то льготными программами или зарплатой.
— Это как? Через фан-клуб?
— Да. Но зачастую достаточно нормальной договоренности между клубами и фанатскими движениями. Болельщикам много не нужно. Многие фанатские организации сами отказываются от помощи клуба, чтобы чувствовать независимость. Но при этом дайте болельщику определенные преференции: уберите излишнее администрирование сверху, помогите организовать чартеры, автобусы. Такая система давно существует. Показательна история со «Спартаком». Когда клубом руководил Сергей Шавло и другие одиозные персонажи, их необдуманные действия и провокационные заявления привели в итоге к колоссальному конфликту. Сейчас в «Спартаке» ситуация не стала лучше, команду лихорадит, но возросший уровень взаимодействия между клубом и болельщиками не позволяет фанатам совершать что-то экстремальное. Нужно понимать, что футбол — это определенная вольница, отдельный вид спорта, в котором позволяется то, что запрещается на улицах, в парках. Именно это и привлекает многих.
— Что именно позволено на футболе, что не разрешается на улицах?
— Например, оппозиции не позволено идти где-нибудь маршем без предварительного соглашения. А фанаты могут собрать 3 тыс. человек и пройти маршем до матча, не выпрашивая предварительного разрешения. Умные люди понимают, что это часть фанатской культуры всего мира. Если запретить проход, то это приведет только к эскалации конфликта. Ну, прошлись и прошлись, с песнями, с флагами, никого не трогая. Через 20 мин все стихло. Во всей Европе полицейские к этому относятся нормально: у нас были проходы в Финляндии и в Уэльсе на матче сборных, и все прошло спокойно.
— Реально ли вести диалог с фанатами через единую структуру, какой задумывалась Всероссийская организация болельщиков (ВОБ). Способна ли она сейчас выполнять возложенные на нее функции?
— В настоящее время — нет. Это данность. Ведущие фанатские движения не собираются входить в эту организацию. Однако ВОБ даже в нынешнем состоянии нельзя хоронить окончательно. Как отдельная юридическая организация, отстаивающая права фанатов, она может существовать. И все-таки нужно понимать, что фанатское движение расколото. Есть и еще один важный аспект. Этот фанатский закон может привести к тому, к чему приводили любые репрессии против любых неангажированных молодежных сообществ на протяжении истории. Фанаты могут радикализироваться и объединиться.
— Вы намекаете на историю с убийством болельщика «Спартака» Егора Свиридова, когда фанаты в знак протеста против недобросовестного, по их мнению, расследования дела в считанные минуты перекрыли Ленинградку?
— Да. Вот Манежка — это была другая история, больше связанная с молодежными политизированными движениями. Однако самые радикальные и правильные действия фанатов — это акции на Ленинградке и Речном вокзале, куда пришли 15 тыс. человек. Без рекламы, только на основании личных звонков. То, что в ответ на этот закон фанатское движение соберется и сплотится, это однозначно.