Пятый саммит группы БРИКС, который пройдет в конце марта в Дурбане, завершит расширение клуба пяти ведущих экономик незападного мира — Бразилии, России, Индии, Китая и ЮАР, впервые придав его деятельности глобальное измерение. Своей главной задачей страны БРИКС провозглашают новое переустройство мира, которое лишит Запад доминирующих позиций. Однако ставка России на объединения, свободные от западного влияния, чревата новыми рисками. Как и в случае с ШОС, на лидерство в БРИКС выдвигается Китай, стремящийся стать новым гегемоном XXI века — вместо США.
Фото: Коммерсантъ / Александр Миридонов / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Константин Куксо
Повестка намеченного на 26-27 марта в южноафриканском Дурбане пятого саммита БРИКС выглядит самой насыщенной за всю историю объединения. Помимо традиционного обсуждения реструктуризации мировой экономики — реформы МВФ и других международных финансовых институтов, лидеры пяти государств будут говорить о создании собственной системы расчетов и кредитования в национальных валютах, создании Банка развития БРИКС и "виртуального секретариата" — интернет-портала.
Продемонстрировать потенциал БРИКС призвано обнародование на форуме амбициозного онлайн-проекта — прокладки трансконтинентального подводного оптического кабеля длиной в 34 тыс. км. В случае его реализации единая сеть свяжет экономики стран БРИКС по маршруту от Владивостока до бразильской Форталезы и далее в Майами через индийские, китайские порты и южноафриканский Кейптаун. Проект кабеля БРИКС, инвестиции в который должны составить не менее $1,5 млрд, может быть завершен к 2014 году.
Организаторы форума и близкая к ним часть экспертного и делового сообщества полны решимости доказать, что именно группа БРИКС, которая замыкает на себя ведущие континентальные экономики мира, будет определять правила игры в мировых делах. "Россия исходит из того, что БРИКС может стать одним из ключевых элементов новой системы глобального управления, новой моделью глобальных отношений, строящейся поверх старых разделительных линий Восток--Запад или Север--Юг",— пояснил "Ъ" исполнительный директор Национального комитета по исследованию БРИКС Георгий Толорая.
"Если инициативы БРИКС будут реализованы, можно будет говорить о конце Бреттон-Вудской мировой финансовой системы, которая после Второй мировой войны отдает преимущества одной державе — США",— определяет цену вопроса старший научный сотрудник РИСИ Борис Волхонский.
Виды Москвы на БРИКС ясно просматриваются из оказавшегося в распоряжении "Ъ" документа "Россия в БРИКС. Стратегические цели и средства их достижения" — он ляжет в основу готовящейся правительством РФ "Комплексной программы использования участия России в БРИКС в целях ускорения экономического развития и укрепления ее международно-политических позиций". Из документа следует, что в БРИКС Москва видит альтернативный центр влияния в посткризисном мире вместо сдающего позиции Запада (см. "Ъ" от 11 марта).
Когда в 2001 году ведущий экономист банка Goldman Sachs Джим О`Нил впервые ввел в обиход термин БРИК — прообраз нынешнего БРИКС, он вряд ли предполагал, что спустя всего десять лет эта аббревиатура станет одним из топовых понятий современного мира. В интерпретации Джима О`Нила изначально речь шла о четырех наиболее динамично развивающихся экономиках мира — Бразилии, России, Индии и Китае, которые к 2050 году, по его расчетам, должны будут превзойти ведущие западные экономики по объему ВВП.
Впрочем, скептики изначально ставили под сомнение радужные прогнозы сторонников БРИКС. Оппонентам было неясно, почему выбраны именно эти четыре страны и что мешало создать не БРИК, а МРИК, где место Бразилии могла бы занять другая динамично развивающаяся экономика Латинской Америки — Мексика? Или БРИКИ, где на пятую позицию мог претендовать один из "экономических тигров" Юго-Восточной Азии — Индонезия, к тому же являющаяся крупнейшей мусульманской страной мира?
В итоге эксперты решили, что аббревиатура БРИК напоминает английское слово brick ("кирпич"), и стали называть это объединение "кирпичиком новой экономики". С добавлением южноафриканского С (South Africa) "кирпичик" обрел множественное число — превратился в БРИКС ("кирпичики"). Но попытки представить БРИКС глобальным фантомом, сохраняющим лишь видимость объединения, преследуют организацию и поныне.
Хотя страны БРИКС и обладают огромным совокупным потенциалом, их национальные интересы далеко не всегда близки. Поэтому арифметическое сложение их ресурсов, площади и ВВП, на которые так любят ссылаться функционеры группы БРИКС, вряд ли может служить убедительным аргументом в пользу ее масштабности и жизнеспособности. В случае же с двумя азиатскими участниками — Китаем и Индией — и вовсе складывается парадоксальная ситуация: обе страны умудряются быть членами БРИКС и находиться в состоянии острой экономической и политической конкуренции на фоне "войны нервов". Явные нестыковки замысла и реальности заставили журнал Foreign Affairs в итоговом номере за 2012 год назвать БРИКС "разбитыми кирпичами" (Broken BRICs).
Главной же проблемой может стать то, что желающая уйти от западного доминирования БРИКС незаметно для большинства ее участников рискует стать лишь инструментом смены мирового лидера. В результате этой рокировки место глобального гегемона, которое сейчас занимают США, перейдет к Китаю.
Любопытна причина неожиданной заинтересованности в БРИКС Китая, ранее традиционно подчеркивавшего нежелание участвовать в любых объединениях. Единственная международная организация, в создании которой в XXI веке, помимо БРИКС, принял участие Пекин,— это Шанхайская организация сотрудничества (ШОС). Важная роль, которую, как рассчитывают в Пекине, в перспективе сыграет БРИКС,— это помощь Китаю, вступившему в решающую схватку с США за мировое лидерство, в вытеснении доллара с позиции главной и единственной мировой валюты.
"Дефицит США в торговле с Китаем в 2011 году превысил $300 млрд при объеме торговли чуть больше $500 млрд",— напомнил "Ъ" китаевед, профессор РУДН Юрий Тавровский. В этой ситуации попытки США остановить торговое наступление Китая свелись к требованию повысить курс юаня по отношению к доллару и тем самым стимулировать американский экспорт и снизить конкурентоспособность китайских товаров. Китай же намерен нанести ответный нокаутирующий удар: подорвать монополию доллара, которая сегодня позволяет США за счет практически неконтролируемой эмиссии покрывать расходы на глобальное доминирование при помощи военных и экономических рычагов.
"Противостоять США в одиночку Пекин считает слишком опасным. Китай предпочитает распределить риски за счет подключения к глобальному антидолларовому фронту крупных быстроразвивающихся экономик, по разным причинам также не испытывающих к США теплых чувств. Нетрудно понять, что это в первую очередь партнеры Китая по БРИКС — Россия, Индия, Бразилия и Южная Африка",— говорит Юрий Тавровский.
Между тем мнения по поводу того, в какой степени такая политика отвечает долгосрочным интересам всех стран БРИКС, включая Россию, разделились. Одни эксперты указывают на то, что выгода для членов "пятерки" будет общей и такая политика отвечает интересам каждого из членов объединения. Другие настаивают, что ослабление глобальной роли доллара или подрыв его позиций укладывается в стратегию "мирного возвышения" Китая. В случае превращения КНР в подлинно самостоятельный глобальный центр влияния другие члены БРИКС в перспективе станут для Пекина лишь "гирьками" на мировых весах.