Москву посетил заместитель генсека НАТО АЛЕКСАНДР ВЕРШБОУ. В интервью корреспонденту "Ъ" ЕЛЕНЕ ЧЕРНЕНКО он рассказал, какие новые возможности открываются перед РФ и альянсом после отказа США от четвертой фазы развертывания ПРО и какие соглашения могут быть приняты на грядущем заседании Совета Россия--НАТО.
Фото: Коммерсантъ / Денис Вышинский / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Денис Вышинский / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Денис Вышинский / купить фото
— Каковы итоги вашей поездки в Москву?
— В МИДе, Минобороны и администрации президента РФ мы говорили о том, как углубить сотрудничество России и НАТО по Афганистану. Но что для меня особенно важно, мы обсудили новые возможности сотрудничества в сфере ПРО, которые могут открыться после недавнего заявления США (об отказе от четвертой фазы развертывания ПРО.— "Ъ"). И до того заявления факты свидетельствовали о том, что система ПРО НАТО не представляет угрозы для стратегических сил РФ. Теперь же в этом вопросе уж точно не может быть никаких разночтений. Поэтому мы надеемся, что в ближайшие месяцы диалог в этой сфере активизируется, и мы сможем начать строить совместную систему ПРО, которая защитила бы и НАТО, и Россию.
— Совместную, но не единую?
— Мы говорим о высокой степени интеграции двух работающих отдельно друг от друга систем и структур командования. НАТО отвечает за защиту своей территории, а Россия — своей. Но потенциал для интеграции двух систем есть. Мы предлагаем создать два центра, которые позволили бы НАТО и РФ круглосуточно обмениваться информацией, в том числе разведывательной, осуществлять совместное планирование и координировать операции.
— Четвертая фаза ПРО отменена или перенесена?
— Это ключевой вопрос. Она отменена. Перехватчики, которые должны были быть развернутыми в ходе этой фазы,— SM 3 BlockII B — теперь не будут разрабатываться.
— Вообще?
— Вообще. Сэкономленные средства будут направлены на другие аспекты программы, в частности на улучшение параметров точности других перехватчиков (разворачиваемых на более ранних фазах.— "Ъ"), но SM 3 BlockII B создаваться не будет.
— Но все остальное остается?
— Да, первые три фазы будут развертываться, как запланировано. Вторая фаза подразумевает размещение элементов ПРО в Румынии, а третья — в Польше. Но самым современным перехватчиком, который появится в Польше, а возможно и в Румынии, будет SM 3 BlockII А. Он может перехватывать ракеты малой и средней дальности, которые могут долететь, скажем, до Великобритании, Норвегии или даже Исландии, но не МБР. США приняли решение защищать свою территорию с помощью систем, размещенных на их территории.
— А могут ли оснащенные перехватчиками корабли Aegis появиться в акватории Балтийского и Северного морей, как того опасается Москва?
— Морские системы не будут оснащаться перехватчиками более продвинутыми, чем SM 3 BlockII А. Кроме того, эти системы будут развернуты, прежде всего, в Средиземном море — для защиты юго-западной части Европы (Испании, Португалии и др.) Конечно, корабли НАТО могут быть задействованы в других регионах, если будет необходимо, скажем, защищать проходящие по морю коммуникации. Но их техническая возможность по перехвату МБР будет очень ограниченной, если не нулевой.
— Эта тема будет обсуждаться на предстоящем заседании Совета Россия--НАТО на уровне глав МИДов?
— Да, оно состоится 23 апреля, и я полагаю, что наряду с афганской тематикой тема ПРО станет одной из ключевых.
— "Ъ" писал об идее увеличить трастовый фонд по обслуживанию российских вертолетов, закупленных США для афганских военных. Есть решение по этому вопросу?
— Решение может быть одобрено уже на заседании в апреле. Речь идет о расширении сотрудничества в рамках трастового фонда за счет включения в него, помимо резервных частей и обучения афганских техников для обслуживания вертолетов Ми-17, еще Ми-35 (экспортный вариант российских Ми-24.— "Ъ"), стоящих на вооружении афганских сил. Это весьма положительный пример практического сотрудничества РФ и НАТО.
— А насколько вырастет сам трастовый фонд?
— Каждая из двух фаз проекта обойдется более чем в $20 млн (включая финансовые и другие контрибуции).
— А что происходит с транзитным центром в Ульяновске? Был лишь один тестовый рейс с грузом НАТО из Афганистана. Когда этот путь заработает по полной?
— Там все согласовано, лицензировано и готово к использованию. Дело — в коммерческих аспектах. Страны НАТО изучают в том числе и более выгодные с финансовой точки зрения альтернативные транспортные сети. Например, транзитные пути через Пакистан, закрытые некоторое время назад, теперь вновь полностью открыты, а это самый недорогой путь.
— Российское предложение менее выгодно?
— Оно более затратное. А государства НАТО ищут лучшее предложение за меньшие деньги. Там идет речь об очень большом количестве грузов — о десятках тысяч контейнеров. Цены должны быть конкурентоспособными, это бизнес.
— Недавно Россия заявила о готовности задействовать в транспортной сети один из своих портов.
— В Балтийском море. Это один из обсуждаемых вариантов, но и тут все будет зависеть от того, насколько это будет коммерчески выгодно. Если РФ сделает хорошее предложение, она сможет добиться своей доли в этом бизнесе. (Смеется.)
— "Ъ" также сообщал, что РФ и НАТО готовят соглашение о сотрудничестве по утилизации устаревших боеприпасов и вооружений. На какой стадии переговоры в этой области?
— Эта тема обсуждается экспертами. Речь идет о демилитаризации устаревших боеприпасов, которые представляют риск и для людей, и для экологии. Пока я не могу сказать, когда мы выйдем на соглашение. Сначала надо решить несколько технических и политических вопросов. Но у меня создалось впечатление, что в таком сотрудничестве заинтересованы обе стороны. Рассчитываем, что это станет еще одной областью успешного практического взаимодействия, а обмен опытом и технологиями принесет конкретную пользу гражданам РФ.