ГОМЕОПАТИЯ: ЗАГАДКА ВЕКОВ

Здоровье

« — Дорогой Степан Богданович, — заговорил посетитель, проницательно улыбаясь, — никакой пирамидон вам не поможет. Следуйте старому мудрому правилу — лечить подобное подобным. Единственно, что вернет вас к жизни, это две стопки водки с острой и горячей закуской».
М. Булгаков «Мастер и Маргарита»

СЧАСТЛИВЫЙ СЛУЧАЙ

Вычислительный центр Российской Академии наук, кабинет академика Поспелова. Гермоген Сергеевич увлеченно рассказывает о работе над проблемами искусственного интеллекта. Я смотрю на этого 83-летнего оптимиста и думаю, что чудеса, наверное, существуют. Ведь 13 лет назад врачи его приговорили...

— В 70-х годах у моего брата врачи диагностировали опухоль мозга, — отвечает на мой вопрос Гермоген Сергеевич. —

Лечили лучшие врачи, я включил все свои связи, но помочь так и не смогли. Брата не стало. Возможно, у нас это семейное, потому что злая участь постигла и меня. Вдруг начались изнурительные головные боли, нарушилась координация движений, походка стала шаткой, онемели губы и речь стала неразборчивой. Я забыл не только о научной работе, но и о нормальном человеческом существовании. Врачи подтвердили: опухоль.

Рекомендации были разноречивы — одни утверждали, что спасет только операция, другие отговаривали: после двух инфарктов во время операции остановится сердце. Гермоген Сергеевич смиренно ждал конца. Среди множества советов был и совет обратиться к гомеопату — хуже не будет. Так много лет назад известный кибернетик, автор множества научных трудов, советский академик и коммунист вступил в великое подпольное гомеопатическое братство. И жизнь вернулась. Сначала восстановилась речь, потом прошли приступы болей и головокружения, он даже слышать стал лучше прежнего. Неужели опухоль рассосалась?

— Понятия не имею, — равнодушно говорит Поспелов. — Я глотаю эти загадочные шарики, и мне хорошо. Выправка у меня теперь почти армейская. А по врачам я больше не хожу. Работы много, некогда.

Гомеопатия спасла мне жизнь, где еще так много надо успеть. С точки зрения кибернетики — это необъяснимо. Может, искусственный интеллект, над которым мы сейчас работаем, сумеет разгадать чудодейственные гомеопатические свойства.

Так ученый, который всю жизнь искал в любых явлениях причинно-следственные связи, логику и здравый смысл, поверил в мистическую гомеопатию.

Уходя, я радовалась за Поспелова, но одна мысль не давала мне покоя: он все-таки светило, а как встречают гомеопаты не академиков, а простых смертных?

Оказалось, простых смертных лечит довольно внушительная армия гомеопатов всех специализаций — от хирурга до стоматолога. Например, в Московском гомеопатическом центре (кстати, крупнейшем в Европе) трудится 150 врачей, которые ежегодно обслуживают до 50 тысяч пациентов, треть из которых — дети. В общем, по Москве и Московской области лицензию на традиционную медицинскую деятельность в области гомеопатии имеют 95 государственных предприятий и 79 негосударственных учреждений и предпринимателей. Прием у врача, в среднем по Москве, стоит 150--200 тысяч рублей. Немало, конечно, но, как известно, здоровье дороже.

Вообще все ныне работающие в гомеопатии врачи вышли из клинической медицины, никакие они не шарлатаны, а уж тем более не колдуны. Существует целый ряд нормативных документов, регламентирующих их деятельность, сформулированы квалификационные требования. Просто раньше, когда гомеопатия была в опале, даже и речи не шло о том, чтобы готовить специалистов от «лжемедицины». Зато сейчас молодое пополнение обучается вполне легально. В 1996 году открылась кафедра гомеопатии в Российском университете дружбы народов. Курс гомеопатии читают в Московской и Петербургской академиях последипломного образования.

МЕДИЦИНСКОЕ ЗАЗЕРКАЛЬЕ

Призрак Ганемана, создателя гомеопатии, два века бродит по Европе и окрестным материкам, вербуя под свои знамена все новых сторонников. Гомеопатические лекарства выпускаются в 31 стране. Только гомеопатическими средствами, без обычных таблеток и процедур, лечатся треть французов, 45% немцев, более половины населения Индии. По России такой статистики нет, гомеопатия узаконена у нас, то есть разрешена Минздравом к использованию в практическом здравоохранении, лишь в 1995 году.

Началось, как часто бывает, с разочарования. Немец Самуэль Ганеман в середине XVIII века сообщил другу, тоже врачу, что он совершенно разуверился в современной медицине (как видите, абсолютно типичный путь в гомеопатию). В это время он переводил книгу «Лекарствоведение» и прочитал, что кора хинного дерева — известное средство от перемежающейся лихорадки — сама вызывает похожее на лихорадку состояние. С немецкой дотошностью Ганеман проверил это утверждение на себе, на детях (с обычной своей методичностью он произвел их девять душ), на знакомых. Утверждение полностью подтвердилось (тем же эффектом обладает лук: из глаз течет, веки краснеют, нос чешется — совсем как при простуде. И лук же помогает справиться с простудой, если его есть или закапывать в нос). Задумавшись над этим фактом и проведя многолетние исследования, Ганеман сформулировал новый принцип лечения: «подобное лечится подобным». Современная ему медицина исповедовала прямо противоположную идеологию, сохранившуюся до наших дней: «болезнь и здоровье противоположны друг другу, и избавить от болезни можно только тем, что ей противоположно».

Ганеман готовил и раздавал мельчайшие порции, вызывая этим гомерический хохот у записных умников. Между тем его капельки и микроскопические шарики побеждали уже не только лихорадку, но и холеру. Благодаря этой сенсации к Ганеману повалили пациенты. Лечиться у него возжелали Гете, Паганини, Бетховен.

Учение Ганемана не всесильно, но оно верно. Постепенно гомеопатия завоевала весь мир, хотя официальная медицина везде противилась этому, как могла. Гомеопатию подвергали репрессиям и загоняли в подполье. В нашей стране она встала в один ряд с такими достойнейшими науками, как генетика и кибернетика. Однако затоптать гомеопатию не удалось. Ее спасло то, что многие советские бонзы, которые поносили гомеопатов, пока были здоровы, прибегали к их услугам, когда заболевали и официальная медицина оказывалась бессильной. К своему удивлению, бонзы выздоравливали.

Пока гомеопатия находилась в подполье, ее приверженцы тщательно собирали и бережно хранили плоды своих изысканий, варианты успешных способов лечения. Когда гомеопатия наконец легализовалась, выяснилось, что годы андеграунда пошли ей только на пользу — в России сформировалась мощнейшая гомеопатическая школа.

КРОХОБОРСТВО КАК ДОБРОДЕТЕЛЬ

Московская гомеопатическая аптека № 7 — крупнейшая в России, в ней работают 130 человек. Аптека продает необъятное количество импортных и отечественных препаратов: 40 тысяч флаконов капель, 5600 коробок крупинок в год. А еще мази, свечи и прочее. Многое из перечисленного аптека изготавливает сама, используя для этого около пятисот видов сырья растительного, животного и минерального происхождения. Это корни и листья растений, кора, цветы и плоды, всякие экзотические органы животных вроде желез кабарги и целиком шпанская мушка и пчела, платина, различные формы золота и меди, мышьяк, соли калия и кальция и так далее.

Директор аптеки Галина Кулешова показывает процесс приготовления гомеопатического лекарства. «Не удивляйтесь, — предупреждает она, — технология практически та же, какой ее создал двести лет назад Ганеман».

Странный способ приготовления придумал Ганеман: сырье растирают в молочном сахаре (лактозе), потом в пробирке разводят водно-спиртовым раствором, из того, что получилось, берут всего лишь каплю, разводят ее в новой порции раствора, из этого состава новую каплю переносят в очередную пробирку и так повторяют операцию многократно, всякий раз встряхивая пробирку так, что, кажется, рука отвалится.

То были находки не самого Ганемана, а безвестных алхимиков, правда, не сложившиеся в определенную технологию. Ганеман взял из арсенала умирающей алхимии и рождающейся в ее чреве научной химии то, что посчитал нужным. Невозможно ответить на один-единственный вопрос: кто подсказал Ганеману, что взять нужно именно эти операции — тщательное растирание сырья и встряхивание смеси? Разумеется, они облегчали процесс растворения. Но Ганеман утверждал, что обе процедуры придают смеси то самое новое качество, без которого оно не будет гомеопатическим лекарством. За 20 лет, которые Ганеман угрохал на создание гомеопатии, он поставил неисчислимое количество опытов и убедился, что в отличие от простого настоя лекарственного сырья (каких-нибудь трав) «динамизированный» раствор того же сырья обладает просто-таки убойной силой. После восьмого сотенного разведения лекарственного сырья в пробирках уже не остается. Ни молекулы. А лечебный эффект есть. Парадокс — в результате все гомеопатические препараты химически одинаковы: только раствор. И что совсем не лезет ни в какие ворота: чем сильнее разведено, тем сильнее действует. Мистика и чертовщина.

В цехе (он один из трех) и сегодня нет никаких признаков XX века. Стол, весы, бесконечные склянки, запах кладовки и — средневековая тишина. Всего две женщины. Труд их — сплошь ручной, каким он был на заре гомеопатии. Одна что-то растирает в фарфоровой ступке фарфоровым же пестиком, другая подолгу встряхивает пробирки с жидкостью. Так они встряхивали и разводили, пока лекарство не было готово.

ПРИТОН ПРОТОНОВ

К началу 90-х годов нашего столетия совместными усилиями медиков, нейрофизиологов, кибернетиков было выработано новое представление о природе гомеопатического средства. Стало ясно, что оно, не неся молекул лекарственного сырья, несет каким-то образом информацию о лекарственном сырье и оказывает не химическое, а информационное воздействие (грубое сравнение: эхо — это не звук, но информация о звуке).

И вот только что, впервые в мире московские ученые научились измерять физические параметры гомеопатической информации.

Научные открытия делают, как правило, мужчины, но у их истоков часто стоят женщины. Московский физик-химик Валерий Сорокин сейчас уже и сам не помнит, хотел ли он доказать жене-гомеопату ненаучность ее занятий или, наоборот, думал помочь научным обоснованием лечебного эффекта, который дает странный метод. Изучил, как говорится, вопрос и увлекся. Днем добросовестно горбился в закрытом институте на отечество, по вечерам и в выходные трудился в библиотеках на себя. В 1993 году увидел по телевизору бильярд и прозрел. Шар после удара покатился по зеленому сукну, ударился в другой шар, отлетел и, потанцевав на краю лузы, свалился в нее. Вскоре Сорокин начал докладывать на гомеопатических конференциях, как образуется информация в гомеопатическом препарате.

Главным действующим лицом процесса является не лекарственное сырье, не сахар, в котором его растирают, не вода и спирт, в которых его растворяют и трясут, а то, что всех их связывает. Это протон (так называется ион водорода). Протонов полным-полно в сахаре: в каждой его молекуле — шесть штук. Когда происходит растирание, протоны перескакивают из сахара в молекулы сырья. Здесь выясняется, что бытовая сентенция «с кем поведешься, от того и наберешься» ни много ни мало — закон физики. Покрутившись внутри сырьевой молекулы, протон прочно усваивает ее колебательный ритм. Настолько прочно, что, попав в растворитель и перескочив теперь в воду, заставляет ее частицы плясать под свою дудку. Приобретенный ими от протона ритм сырьевой молекулы и есть искомая информация. А что же встряхивание пробирки с раствором? От трения жидкости о стекло в ней возникает положительный электрический заряд, в стекле — отрицательный. В этой наэлектризованной обстановке спирт предпочитает отдать воде свои протоны. Новобранцы колеблются заодно с ветеранами и создают информационное поле. Попадая в резонанс с нарушенными ритмами организма, оно возвращает их к норме. Начинается выздоровление.

Гомеопаты повосхищались безумно красивой теорией Сорокина и успокоились. Где доказательства, что это так, а не иначе? Вот если бы он поймал протон за хвост! Или — что совсем несбыточно — как-то измерил информацию. Доказательств у Сорокина не было.

А в это самое время с другой стороны к проблеме информации подбирался незнакомый Сорокину московский физик Федор Черников. С 1979 года он занимался в Институте физико-технических проблем водой и с помощью создаваемых им лазерных устройств обнаружил неизвестное прежде явление. В прокипяченной воде, в которой, кроме хаоса, ничего нет, через три-четыре часа сами собой образуются некие ассоциации молекул — структуры со своим внутренним колебательным ритмом. (После встречи с Черниковым Сорокин существенно уточнил свою схему. Каждый оказавшийся в воде протон образует вокруг себя жесткую структуру из 22 молекул Н20. Такие структуры, а не отдельные молекулы, являются носителями и излучателями информации.) Статьи о структурированной воде несколько лет не принимали в научных журналах, советуя докучливому экспериментатору тщательнее мыть руки и лабораторную посуду, тогда в воду не попадет грязь и не будет никаких ассоциаций. Позднее признание пришло, но что делать со своей находкой, Черников представлял весьма смутно. И уж совсем не приходила ему в голову мысль, что он жизненно необходим какой-то там гомеопатии.

Сообразил это врач-гомеопат Анатолий Оленев. В ряды гомеопатов он перешел, как и десятки его коллег, после разочарования в терапии. Два года назад концерн «Эдас» пригласил его руководить своим научно-производственным гомеопатическим центром. Именно Оленев понял, что Сорокин и Черников, известные по выступлениям ему, но не известные друг другу, обладают половинками ответа, которые надо соединить.

Установку Черников закончил перед самым Новым, 1997 годом. Они собрались в затемненной комнате. Черников трепетал. Он включил лазер. Луч пробежал сквозь пробу обычной воды, отразился от колеблющихся структур, и прибор записал на бумаге рисунок ритма. Воду унесли, разбавили ею спирт и получившийся раствор принесли на просвечивание. Записалась иная кривая. Раствор унесли, приготовили на его основе препарат (то есть наполнили раствор протонами) и поставили под луч. Прибор нарисовал третью, еще более непохожую кривую — первый в истории науки «портрет» гомеопатического препарата. А чем может быть вызвана разница между кривыми? Только изменением количества информации. И ее можно измерить. Сорокин кричал «ура!». Оленев удовлетворенно сопел: в гомеопатии, кажется, начинался порядок.

Сегодня на «Эдасе» с помощью уникальной установки разрабатывают стандарты гомеопатических лекарств, так что выпускаемая концерном продукция впервые в мире будет гарантированно содержать не возможную пустышку, а зафиксированную лечебную информацию определенного качества. Проверяются все используемые технологические приемы: помогают они или мешают достичь стандарта? Некоторые приемы уже пришлось исключить как абсолютно бесполезные или даже вредные. Зато встряхивание пробирок решено усилить, для чего будет создана механическая рука. Ученые приступили также к разработке нового способа диагностики, основанного на их методе измерения «жидкой» информации. Но это уже другая тема.

Фото Д. Гущина, М. Штейнбока