Генерал Колесников не выдержал следствия
Покончил с собой фигурант громкого дела
Вчера в здании Следственного комитета России покончил с собой генерал-майор полиции Борис Колесников, ключевой фигурант скандального уголовного дела об организации преступного сообщества бывшим руководством ГУЭБиПК МВД. Обвиняемый выбросился с балкона шестого этажа после допроса. В СКР причину ЧП видят в халатности конвоя, защита в свою очередь считает, что генерала довели до самоубийства, требуя возбудить уголовное дело в отношении следователей и сотрудников ФСБ. Тем более что незадолго до смерти господин Колесников обратился в ЕСПЧ, утверждая, что его жизни угрожает опасность.
37-летний генерал Колесников не выдержал под следствием и четырех месяцев
Фото: Дмитрий Лекай, Коммерсантъ
Согласно официальной версии СКР, вчера Бориса Колесникова доставили к следователю Сергею Новикову для проведения очередных следственных действий. "Во время допроса, который проводился в соответствии с требованиями УПК РФ в присутствии его адвоката, обвиняемый в сопровождении двух сотрудников конвойного полка ГУ МВД России по Москве прошел в туалет. При этом в соответствии с инструкцией с него были сняты наручники. Неожиданно выбежав из туалета и сбив с ног сотрудника полиции, Колесников выскочил на балкон и прыгнул с шестого этажа. В результате полученных травм он скончался",— заявил представитель ведомства Владимир Маркин. По его словам, Борис Колесников и ранее предпринимал "суицидальные попытки" (очевидно, имеются в виду две травмы головы, полученные им в СИЗО).
По версии защиты, события в тот день могли развиваться по-другому. Вчера рано утром, когда адвокат Сергей Чижиков приехал в СИЗО "Лефортово" для встречи со своим клиентом, ему сообщили, что господина Колесникова уже увезли в СКР (кстати, такие прецеденты с участием его подзащитного бывали и ранее).
Приехав в Технический переулок, где располагается основное здание СКР, защитник долго пытался выяснить, у кого из следователей находится его клиент. Оказалось, что генерала допрашивает руководящий расследованием этого дела следователь Новиков. Он же еще 3 июня приезжал к господину Колесникову в "Лефортово", однако тогда разговора не получилось — генералу из-за резкого повышения внутричерепного давления стало плохо. Вчера же, по версии защиты, следствие перед допросом попыталось пообщаться с Борисом Колесниковым якобы в неформальной обстановке, для чего подследственного и доставили в СКР без уведомления адвокатов.
По словам попавшего в кабинет Сергея Новикова защитника Чижикова, следователь ознакомил его клиента с рядом экспертиз, включая судебно-медицинскую по результатам полученной генералом 5 мая в СИЗО тяжелой травмы головы, и допросил его по этому поводу. Впрочем, это вряд ли могло подвигнуть генерала Колесникова на самоубийство.
По версии защиты, после допроса, проведенного уже в присутствии адвоката Чижикова, генерал Колесников и следователь Новиков вместе вышли в коридор в сопровождении конвоя. Адвокат Георгий Антонов предположил, что они отправились курить на балкон, поскольку в СКР действует строжайший запрет на курение в кабинетах. По словам господина Антонова, ранее они неоднократно курили на этом балконе, продолжая начатый в кабинете разговор.
Еще один адвокат Анна Ставицкая считает, что самоубийство могло быть связано с последствиями полученной господином Колесниковым черепно-мозговой травмы, которая, по ее словам, помимо болей, повышения внутричерепного давления вызвала и нарушения психики — генерал пребывал в глубокой депрессии, был подавлен и деморализован. Источники "Ъ" говорят, что у подследственного, который вначале резко критиковал ход расследования, даже начали устанавливаться определенные доверительные отношения со следователем. Во всяком случае, в присутствии адвокатов господа Колесников и Новиков стали перешептываться, обмениваться какими-то условными сигналами, поэтому ничего необычного в том, что следователь и обвиняемый остались наедине, а потом и отправились курить, источники не видят.
Другое дело, что наедине между ними мог зайти разговор, например, о подозрениях в адрес генерала, касающихся его причастности к незаконному обороту наркотиков. Напомним, что СКР назначил экспертизу по поводу того, могли ли находиться в полостях переданных генералу женой кроссовок запрещенные препараты, а если да, то в каком количестве (см. "Ъ" от 29 мая). Если бы экспертиза дала положительный результат, то под следствием могла оказаться уже супруга генерала, на попечении которой сейчас осталось трое их маленьких детей. А для генерала, который очень трепетно относился к своей семье, эта тема была крайне болезненной. Впрочем, защита и СКР по поводу проведенной химической экспертизы вчера ничего конкретного сказать не смогли. Более того, в комитете утверждают, что следователь Новиков не проводил следственных действий с господином Колесниковым без его адвоката, а кабинет покинул только после того, как конвой сообщил ему о самоубийстве генерала.
Отец Бориса Колесникова считает, что его сына если и не убили, то до самоубийства довели точно. "Расследование уголовного дела в отношении моего сына, Дениса Сугробова и других честных офицеров ГУЭБиПК МВД России и оказывавших им содействие гражданских лиц превратилось в репрессии с целью не только дискредитации антикоррупционного ведомства, но и физического устранения конкретных сотрудников полиции, включая моего сына",— заявил "Ъ" Иван Колесников. Сам Борис Колесников через несколько дней после второго инцидента — в СИЗО "Матросская Тишина" он получил очередную травму головы (см. "Ъ" от 24 мая) — через своего адвоката Анну Ставицкую подал жалобу в Европейский суд по правам человека, в которой заявил, что следствие и оперативники применяют к нему пытки, запрещенные Европейской конвенцией по правам человека. "Моей жизни и здоровью угрожает реальная опасность",— указал, в частности, генерал.
Адвокаты и правозащитники настаивают, чтобы по факту вчерашнего инцидента было возбуждено уголовное дело и проведено самое тщательное расследование. Правда, пока они не решили, по какой именно статье: доведение до самоубийства или халатность. В свою очередь СКР пока проводит доследственную проверку, подозревая, что за подследственным недоглядел именно конвой.