Конфликтующие на Украине стороны должны прекратить огонь 15 февраля, сообщил Владимир Путин. По его словам, это одна из договоренностей, которых удалось достичь на переговорах в Минске. Также глава государства сообщил, что "нормандская четверка договорилась об отводе тяжелых вооружений в Донбассе и имплементации ранее принятого закона об особом статусе юго-востока Украины. Лидер партии ЛДПР Владимир Жириновский обсудил тему с ведущей "Коммерсантъ FM" Дарьей Полыгаевой.
Фото: Петр Кассин, Коммерсантъ / купить фото
— Как вам такой итог?
— Итог промежуточный, средний. Обязательно нужно встречаться, договариваться, но результата не будет того, на который рассчитывают все граждане. То есть война не остановится.
Они могут прекратить огонь и потом снова возобновят. Это можно сравнить с дорогой, вот они шли со скоростью 90 км/ч, договорились идти со скоростью 60, но дорога войны остается. Они не договорились — все, стоп, шлагбаум, уходим, идем по дороге мира, только соглашения, всех разоружить, всем отойти. То есть остается путь войны.
С попытками где-то стрелять потише, пореже, поменьше, хотя бы на несколько суток, но все равно это нужно делать. Киев, Брюссель и Вашингтон все-таки устанут друг друга обманывать и поймут, что это опасно для них самих в первую очередь, ибо от Киева до Брюсселя куда ближе, чем до Москвы.
— Что касается политических последствий, Порошенко говорит, что не будет федерализации, не будет автономии, но будет конституционная реформа, судя по всему, и будет некая децентрализация, да?
— Это все игра слов: или он плохо знает русский язык, или мы его плохо понимаем. Если мы даем больше прав на местах, то это и есть децентрализация. Если местные органы получают дополнительные полномочия, это и есть федерализации. А если он все это отвергает, значит, ничего не получится. Выборы проведут под страхом, под нажимом, арестуют всех сторонников ДНР и ЛНР, кого-то убьют, кого-то подкупят, приведут к власти своих людей, и вся эта ловушка захлопнется. Но это никто не позволит сделать, и жители, и руководители ДНР, ЛНР будут сопротивляться, поэтому они будут ссылаться на то, что невозможно провести выборы, соглашение не можем выполнять, снова переходим к боевым действиям.
— Владимир Вольфович, вы совсем пессимистично смотрите на итоги этих переговоров.
— Так мы смотрим на это пессимистично с 1998 года, когда в Госдуме я всех умолял: "Не надо ратифицировать договор о дружбе". Там были проблемы с признанием границ, признанием итогов Беловежской пущи. Зачем это сделали? В 2010 году харьковские соглашения. В обоих случаях только ЛДПР отказалось голосовать за эти вещи и сейчас. Пожалуйста, все что надо поддержим, но мы говорим об этом откровенно 25 лет: ничего не получится. Только экономический рычаг, вырубить газ полностью до тех пор, пока Украина не рассчитается по всем своим долгам, и военный путь — пускай ополчение ДНР, ЛНР ведут наступательные действия так, как они считают нужным.
А все остальное можно: вести переговоры, работа для депутатов, для дипломатов, для журналистов, но итога нет. Сегодня Украина нуждается уже не в терапевтах, а в хирургах: на три части нужно разделить эту страну, чтобы, может быть, третья часть во главе с Киевом останется. Галичина, Львов отойдут навсегда, это будет как Словакия, маленькое государство, юго-восток — Новороссия, в состав России. И Центральная Украина — Киев, Житомир, Кременчуг, Чернигов — третья часть Украины может существовать, но тоже как сельскохозяйственный регион, поскольку никаких источников промышленного развития нет. Иначе вся Украина погибнет. Время терапевтов окончилось, наступило время хирургов, хирурги сидят в Донецке.
— Вы считаете, что эта 16-часовая терапия результата не принесла?
— Она нужна, пробовать надо до последнего момента. Когда больной умер, его могут откачивать до последнего момента, прямой массаж сердца, когда вообще вскрывают грудную клетку, но бесполезно. Я говорю просто свое мнение, хочу, чтобы был результат. Но я знаю украинцев, я знаю европейцев, я знаю Восток, это моя профессия — международные отношения. Я этим занимаюсь 70 лет, как в Афганистане, как в Ираке, как в Ливии, как в Сирии, как на Кавказе, Южный, Северный. И Украина теперь, даже Белоруссия, и Лукашенко ничего не хочет. Он хочет, чтобы была вечно независимая Белоруссия, и кормить их, содержать, вот тогда хорошо все. То есть им всем выгодно доить Россию, а русская корова устала кормить двоюродных братьев и сестер, пасынков и падчериц. Нам это не нужно, живите как хотите, мы никому не угрожаем, но не надо доить русскую матку, надоело все это, пусть живут, как хотят, денег у них нет, и пускай рассчитаются с долгами.
Если бы я был во главе русского государства, я бы никакие переговоры не вел: "Ко мне, в Москву, сюда, в Смоленск! Не хотите? До свидания, рычаг, Миллер, вырубить весь газ на Украину. А Европа санкции ввела? Вырубить весь газ Европе". Уже бы все санкции отменили бы, просто сейчас бы замерзали они и декабрь, и январь, и февраль без нашего газа. А Болгария не хочет трубопровод? Все отношения порвать, посла Болгарии выгнать отсюда, пинком под зад всем. Только жесткие меры.
А это слюнтяйство: ну переговоры, ну минские, ну сентябрьские встречи, ну февральские встречи, это все ни к чему хорошему не приведет. А людей будут расстреливать, уже более 5 тыс. расстреляли они. И продолжают угрожать. И ничего, Киев ни на что не пойдет, они истуканы, понимаете, твердолобые, с ними разговаривать нельзя. У меня еще был в классе Стасик Ребенко, ни о чем с ним договориться нельзя. Это самые упертые в мире люди, ни о чем я не мог с ним договориться, 11 лет сидели мы с ним практически чуть ли не за одной партой. И где только не встречал представителей Украины, кондовых, настоящих, договариваться невозможно, это недоговороспособные люди. Это такой народ.