В четверг президент России Владимир Путин выступил с посланием Федеральному собранию. Специальный корреспондент “Ъ” АНДРЕЙ КОЛЕСНИКОВ считает, что Владимиру Путину удалась та часть либерального в целом послания, которая его действительно интересует, то есть касается борьбы с мировым терроризмом. И наоборот.
Фото: Коммерсантъ / Дмитрий Азаров / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Дмитрий Азаров / купить фото
До чтения послания в Георгиевском зале Кремля выделялись два человека: Александр Хирург Залдостанов и Юрий Чайка.
Господин Залдостанов выделялся внешним видом. То есть выглядел он классически: в жилете из грубой кожи, ботинках-сапогах и вязаной шапочке. Остальная тысяча гостей находилась в костюмах, поэтому Хирург и выделялся, да нет — просто выламывался из интерьеров Георгиевского зала Кремля.
Генеральный прокурор Юрий Чайка выделялся прежде всего тем, что за ним охотились журналисты. Увидев его в коридоре, к нему бросилась целая толпа журналистов, но он смог не проронить ни слова и вовремя юркнуть в Георгиевский зал.
Там он, впрочем, был сразу встречен премьер-министром Дмитрием Медведевым, который тоже хотел, видимо, задать какие-то вопросы. Так, на ногах, они и провели эту короткую встречу размером в полторы минуты.
Рядом почти все это время патриарх Кирилл обнимался с главой Чечни Рамзаном Кадыровым.
Они еще не знали, что тема Господа и Аллаха прозвучит сегодня как гром среди ясного неба.
Не было никаких сомнений в том, что чтение послания начнется с минуты молчания. Так и было.
Президент вроде бы не сказал про борьбу с терроризмом ничего нового. Вспомнил про теракты, начиная с Буденновска и заканчивая Волгоградом. Намекнул, и как обычно более чем прозрачно, кому мы обязаны тем, что появилось ИГ. («Знаем, кому захотелось сместить неугодные режимы, грубо навязать свои правила. В результате что? Заварили кашу, разрушили государственность, стравили людей между собой, а потом просто, как у нас говорят в России, умыли руки, открыв дорогу радикалам, экстремистам и террористам».)
Рассказал, почему Россия участвует в войне в Сирии. («Особая опасность для нас исходит от боевиков, которые сконцентрировались в Сирии. Среди них немало выходцев из России, из стран СНГ. Они получают деньги, оружие, накапливают силы. И если окрепнут, победят там, то неизбежно окажутся у нас, чтобы сеять страх и ненависть, взрывать, убивать, мучить людей. И мы обязаны встретить их и уничтожить на дальних подступах».)
И в этом тоже не было ничего нового. Такая версия возникала уже не один раз, а зафиксированная в послании, она становится канонической.
И когда президент перешел к Турции, ничто тоже не предвещало неожиданностей. Казалось, более прямо, чем о нефтяном бизнесе было сказано на днях в Париже, сказать уже было невозможно. Тем не менее Владимир Путин попытался:
— Мы знаем, например, кто в Турции набивает свой карман и дает заработать террористам на продаже награбленной в Сирии нефти. Именно на эти деньги бандиты вербуют наемников, закупают оружие, организуют бесчеловечные теракты, направленные против наших граждан, против граждан Франции, Ливана, Мали, других государств. Мы помним и то, что именно в Турции укрывались и получали моральную, материальную поддержку боевики, которые орудовали на Северном Кавказе в 1990-х и 2000-х годах. И сейчас еще их там замечаем.
Очевидно, что отношение Владимира Путина к Реджепу Тайипу Эрдогану не просто изменилось после сбитого бомбардировщика. Оно, если не ошибаюсь, меняется до сих пор, с каждым днем и даже с каждым часом, и совершенно не в лучшую сторону.
Оно, по-моему, даже за то время, пока Владимир Путин читал послание, изменилось. Он начал с того, что «турецкий народ — добрый, трудолюбивый и талантливый». А закончил, оторвавшись от текста, соображением о том, что «только, наверное, Аллах знает, зачем они это сделали. И, видимо, Аллах решил наказать правящую клику в Турции, лишив ее разума и рассудка» (окончание потонуло в овациях).
Чему аплодировало Федеральное собрание? Тому, что президент решился всуе использовать светлое имя, обратив его против тех, кто на него молится? Или удачной, неожиданной фразе, которая стала, судя по всему, самой яркой во всех посланиях Владимира Путина?
Но и на этом он не остановился:
— Мы не собираемся и не будем бряцать оружием. Но если кто-то думает, что, совершив подлое военное преступление, убийство наших людей, они отделаются помидорами или какими-то ограничениями в строительной и других отраслях, то они глубоко заблуждаются. Мы еще не раз напомним о том, что они сделали. И они еще не раз пожалеют о содеянном. Мы знаем при этом, что надо делать.
Но знанием этим президент не поделился. Видимо, оно такое, что нам лучше этого не знать.
У него что-то есть на Эрдогана. И для Эрдогана.
Новостью стало предложение российского президента о декриминализации сразу нескольких статей Уголовного кодекса: «перевести преступления, не представляющие большой общественной опасности, в разряд административных правонарушений, но с принципиальной оговоркой: повторное совершение проступка должно квалифицироваться уже как уголовное деяние».
После беспощадного начала послания это либеральное предложение выглядело даже нелогичным, что ли. Но вызвало снова овации.
При этом Владимир Путин защитил институт присяжных, по поводу необходимости которого в последнее время много всяческих сомнений. Более того, президент предложил расширить количество дел, которые могут рассматривать присяжные, и при этом настаивает на том, чтобы сократить число самих присяжных с 12 до пяти-семи (видимо, чтобы было легче с ними работать как формальным, так и неформальным организациям).
Владимир Путин изменил свою позицию насчет того, что кризис в экономике продлится не больше двух лет. Теперь это формулируется как «надолго».
А вот дефицит бюджета 2016 года, как и раньше, не должен превышать 3%, «даже если наши доходы окажутся ниже ожидаемых».
Либеральным это послание будут называть и после того, что Владимир Путин говорил про развитие бизнеса:
— Целая армия контролеров по-прежнему мешает работать добросовестному бизнесу. Это не значит, что контролировать не нужно. Конечно, надо контролировать. Но я прошу правительственную комиссию по административной реформе совместно с деловыми объединениями представить до 1 июля 2016 года конкретные предложения по устранению избыточных и дублирующих функций контрольно-надзорных органов.
Нет сомнений, что поручение будет исполнено, но вообще-то это опасное занятие: как правило, такое сокращение заканчивается тем, что избыточных функций становится гораздо больше.
— Хотел бы также привести цифры, которые подготовило одно из наших деловых объединений,— рассказал господин Путин.— За 2014 год следственными органами возбуждено почти 200 тыс. уголовных дел по так называемым экономическим составам. До суда дошли 46 тыс. из 200 тыс., еще 15 тыс. дел развалились в суде. Получается, если посчитать, что приговором закончились лишь 15% дел. При этом абсолютное большинство — около 80% — 83% предпринимателей, в отношении которых были заведены уголовные дела, полностью или частично потеряли бизнес. То есть их попрессовали, обобрали и отпустили!
Такие цифры деловые объединения поставляют президенту регулярно. Они фигурируют на каждой встрече с членами бюро РСПП. И будут, судя по всему, фигурировать и дальше.
Но все-таки лучше, что это было сказано, чем если бы не было сказано.
— Кроме того, полагаю,— добавил президент,— что в ходе следствия по экономическим составам помещение под стражу нужно использовать как крайнюю меру, а применять залог, подписку о невыезде, домашний арест.
Каждый уважающий себя бизнесмен должен теперь засыпать с текстом послания-2015 под подушкой (чтобы, когда придут, не искать долго спросонья), и сон этот будет крепким.
Амнистию капитала Владимир Путин предложил продлить еще на полгода.
На этот раз много президентского времени досталось сельскому хозяйству, а главная новость, связанная с этой частью послания,— предложение об изъятии «у недобросовестных владельцев сельхозземель, которые используются не по назначению, и продавать их на аукционе тем, кто хочет и может возделывать землю».
Сюрприз в развитии новых технологий состоит в намерении создавать «крупные частные российские компании в сфере электронной торговли, чтобы российские товары поставлялись через интернет во все страны мира. У нас есть что поставлять!».
Президент решил к тому же продлить на два года действие программы материнского капитала, которая потребует, конечно, новых сотен миллиардов рублей.
Владимир Путин заканчивал свое либеральное послание тем, с чего начинал: консервативной борьбой с международным терроризмом. Очень кстати пришлись слова Дмитрия Менделеева: «Разрозненных нас сразу уничтожат».
Откуда Менделеев-то знал про широкую коалицию?
