Первичные половые дензнаки

Как мужчины вынуждают женщин быть корыстными

И равенство фальшивое, и патриархат — ненастоящий. Россияне так прочно усвоили, что мужчина женщине нужен для денег, что смысл отношений от них уже ускользает. Сделать из совместной жизни совместный проект удается меньшинству.

Средство передвижения превращается в средство производства только при правильной стратегии инвестирования

Фото: Дмитрий Азаров, Коммерсантъ  /  купить фото

НАДЕЖДА ПЕТРОВА

Бремя бедности и власти

"Деньги или власть" — в российской реальности эта альтернатива кажется странной, но, если речь идет об отношениях женщины и мужчины, для женщины выбор часто выглядит именно так. Анализ данных обследования потребительских финансов (проводилось центром "Демоскоп" по заказу Минфина в 2015 году) показывает, что "действительно эгалитарными можно назвать только 38% пар", говорит доцент ВШЭ Диляра Ибрагимова. В этих союзах, поясняет она, "супруги пытаются делегировать право решающего голоса другому, стремятся достичь компромисса".

В остальных семьях явное преимущество имеет кто-то один: в 32% пар — женщина, в 30% — мужчина, причем вероятность, что финансовая власть вместе с ответственностью достанется женщине, выше, если среднедушевой доход в семье низкий. В принципе это и понятно: когда в списке самых ценных качеств мужчин на втором месте после ума (59%, "Левада-центр", 2015 год) стоит умение заработать (50%), любой мужчина, который рискнет выдвинуть тезис, что денег нет, будет выглядеть неважно. А женщина как-нибудь выкрутится.

"В условиях ограниченности ресурсов принятие решений по основным вопросам чаще оказывается на женщине, но в данной ситуации это скорее бремя, чем привилегия, потому что ей надо свести концы с концами,— подчеркивает Ибрагимова.— И женщина сокращает расходы на собственные нужды, тратя деньги прежде всего на детей и домашнее хозяйство". И ведь нельзя сказать, что она на эти свои нужды совсем не зарабатывает: в семьях, где финансовая власть находится у женщин, они обычно работают (а иногда являются единственным кормильцем). И желание жить как-то иначе возникает просто само собой.

В разводе с государством

Это желание преследует женщин не первое десятилетие, хотя в советские годы устройство семьи, при котором женщина и работает, и ведет хозяйство, было типичным. "Гендерный контракт "работающая мать" означал, что в жизни женщины примерно в равных долях присутствует и работа, и семья, и каждая женщина считала себя обязанной иметь и то, и другое. Были исключения, но в основном женщины и хотели работать, и это от них ожидалось",— отмечает доцент Института демографии ВШЭ Ольга Исупова.

Этот контракт был основой "советского патриархата" — системы, в которой сохранялись традиционные представления о "естественных" ролях мужчины и женщины, но мужчина был в ней слабым звеном. "Роль добытчика и единственного кормильца в семье ему трудно было исполнить,— говорит исполнительный директор Горбачев-фонда Ольга Здравомыслова.— И мужчина, конечно, не возражал, чтобы женщина работала, однако при условии, что дома будет уют и порядок". Женщину этот "контракт изматывал: она не могла совмещать все, что от нее требовалось, и оставаться довольной жизнью". Но особого выбора у нее и не было, а как-то балансировать между семьей и работой (не делая настоящей карьеры) она все же могла: вся конструкция "опиралась на систему социальных поддержек и гарантий".

По сути, это был контракт не между мужчиной и женщиной, а между женщиной и государством, но, продолжает Здравомыслова, "в 1990-е годы этот контракт был государством разорван: из него последовательно изымалось то, что обеспечивало женщине в семьях разного достатка возможность совмещать семью и работу, и жить "правильно", в соответствии с нормой". Норма изменилась. С ростом неравенства появились иные образцы женской и мужской ролей, и "главное, что большинство женщин могли понять из всего этого, что правильно и "естественно" быть неработающей домохозяйкой: муж должен зарабатывать, чтобы содержать жену и детей". Раз уж государство их бросило.

Денежный мешок мечты

Вопрос о деньгах, таким образом, стал ключевым, и новые нормы позволили женщинам выбирать деньги. "Женщина может напрямую сказать: "Содержи меня, а я буду просто женщиной, буду украшением для тебя". Она может манипулировать мужчиной, но при этом соглашаться с тем, что главенство всегда принадлежит ему,— своего рода плата за ресурс, на который она может опереться, и это дает ей чувство защищенности. В конце концов, это удобно: вас содержат, вы живете как хотите и не думаете, что надо решать какие-то проблемы, за вас все решено. Можно сказать, мечта советского человека",— говорит Здравомыслова.

Женщина на содержании для мужчины — предмет демонстративного потребления, признак статуса

Реально так живут очень немногие. "Либо это девочки из неблагополучных семей, которые мало что собой представляют, у них мало навыков, и им тяжело на рынке труда. Либо, на другом уровне, это женщины, которые совершили огромные инвестиции в себя: фитнес, пластические операции, "тренинги истинной женственности". Женщина может даже работать где-то в офисе, но, когда она столько вложила в свою красоту и денег, и души, как же она кому попало — соседу по офису — может это все вручить?" — объясняет Исупова. Инвестиции-то надо отбить.

Однако "спонсорский" контракт может оказаться не таким уж выгодным и вряд ли долгим. Женщина на содержании для мужчины — предмет демонстративного потребления, признак статуса, и, "если человек действительно богат, он будет менять женщин, потреблять все более молодых и красивых, и не факт, что они получат от него какое-то отступное — такая традиция была в 1990-е, сейчас таких уже мало осталось", замечает Исупова.

Мама, папа и господь бог

Образ домохозяйки, заботливой матери, хранительницы очага, конечно, представлениям о благополучии отвечает больше. В принципе, отмечает Исупова, в "контракте домохозяйки" "денег может быть очень мало", как, например, в глубоко религиозных семьях, где "для мужчины важна идеология и патриархатности, и патриархальности — жить как в старое доброе время, выполнять естественные мужские и женские роли. Если разделять эти его ценности, рожать детей сколько получится и говорить ему, какой он крутой, можно жить долго и счастливо".

Но куда чаще высокие заработки мужа в "контракте домохозяйки" все же присутствуют: он больше характерен для семей с доходами выше среднего и не всегда предполагает, что женщина находится в подчинении: "Надо различать тактику управления бюджетом и вопросы власти. Муж может отдавать зарплату жене, и она будет распоряжаться деньгами, нести ответственность, а может отдавать какую-то сумму на текущие расходы, а решение по основным вопросам, ответственность оставлять за собой",— объясняет Ибрагимова.

Однако ситуация, когда у мужа высокие заработки, а у жены их нет или они сильно ниже, увеличивает вероятность, что семья окажется среди тех 30%, где власть принадлежит мужчине, а это может разрушить всю идиллию. В текущее управление бюджетом мужчина вряд ли будет вмешиваться (мужское доминирование в этом вопросе признает только 4% пар), но в спорных ситуациях решение будет за ним. И степень неудовлетворенности женщин в подобных парах максимальна, отмечает Ибрагимова.

«В Советском Союзе, когда было меньше неравенства и больше поддержки государства, в любой момент женщина могла уйти, понимая, что не пропадет... Сейчас так не получится»

История может надоесть обоим. Как рассказывает Исупова, женщины, особенно в провинции, жалуются, что в доме "она все должна, а он ничего не должен", и пусть он дает деньги и покупает бриллианты, но это утомительно — "быть мужу одновременно как родная мама, как родной папа и как господь бог". А мужчины и не понимают до конца, что женщины многое вкладывают в семью, в воспитание детей, и это имеет свою цену. Женщина может оказаться у разбитого корыта, когда союз распадется.

Никто ничего не должен

"В Советском Союзе, когда было меньше неравенства и больше поддержки государства, в любой момент женщина могла уйти, понимая, что не пропадет: есть детские сады, есть пособия, есть жилье... Сейчас так не получится",— констатирует Исупова. Поэтому, если женщина не позаботилась о страховке на будущее в виде денег или собственности, патриархатные отношения для нее — рискованная стратегия. Однако и "контракт профессионально ориентированной женщины" "был обозначен, но не поддержан ни идеологически, ни мерами социальной политики. Есть у тебя собственный ресурс — попробуй. Нет ресурса — как хочешь, так и выкручивайся",— говорит Здравомыслова.

"Большинство женщин,— продолжает она,— хочет работать, зарабатывать деньги, иметь независимый доход, это основной тренд. Но он наталкивается на жесткие представления о том, что "мужчина должен это, женщина то", и, конечно, на взаимные претензии". Женщины, полагая, что "мужчина должен", как правило, совсем не стремятся просто подчиняться. А мужчины, хотя и хотят чувствовать себя добытчиками, редко готовы обеспечивать семью с момента ее образования и до конца: "У них нет таких доходов и нет по-настоящему такого желания".

Консервативная идеология, которая продвигается сейчас, отрицает реальность, в которую погружена семья, и увеличивает конфликтность

"Надо менять изначальные "естественные" представления,— считает Здравомыслова.— Понять, что семья — общий проект, что часто приходится пересматривать жестко определенные границы мужской и женской ролей. Они переосмысливаются, переоформляются в течение всей жизни. Когда дети маленькие. Когда он работает, а она не работает. Когда она делает карьеру, а он — нет, и наоборот. Когда дети подрастают. Когда супруги стареют. Постоянно, когда что-то меняется в семейной ситуации, происходит перестройка этой системы. Консервативная идеология, которая продвигается сейчас, отрицает реальность, в которую погружена семья, и увеличивает конфликтность. Она не столько помогает людям решать их реальные проблемы, сколько создает трудности даже там, где их, возможно, нет".

Картина дня

Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...