США объявили о полной ликвидации своих запасов химического оружия — 31,5 тыс. тонн отравляющих веществ. Последние образцы хранились в штате Кентукки. Россия объявила о завершении всех аналогичных процедур еще в 2017 году, уничтожив почти 40 тыс. тонн. Таким образом, основные цели подписанной в 1993 году Конвенции о запрещении химического оружия можно считать достигнутыми: все «публично заявленные» запасы отравляющих веществ были уничтожены. Правда, ключевое слово тут — «заявленные». «Ъ» решил вспомнить, как мир пришел к необходимости запрета и уничтожения химоружия и почему даже теперь угроза его применения остается вполне реальной.
Последний снаряд
Химическое оружие в США хранилось в целом ряде штатов, включая Алабаму
Фото: Jay Reeves / AP
Химическое оружие в США хранилось в целом ряде штатов, включая Алабаму
Фото: Jay Reeves / AP
Об уничтожении последних запасов американского химического оружия было объявлено в пятницу, 7 июля. «Это знаменательное достижение стало результатом сотрудничества, которое на протяжении почти трех десятилетий велось властями на местах, в штатах и федеральным правительством»,— заявил лидер республиканского меньшинства в верхней палате Конгресса Митч Макконнелл, представитель штата Кентукки. Последние запасы американского химоружия хранились на военном складе «Блю-Грасс» (Кентукки). По словам господина Макконнелла, «хотя использование этих смертоносных веществ навсегда останется пятном в истории, американская нация, наконец, выполнила свое обещание избавиться от этого зла».
В конце июня американские власти объявили о завершении работ по уничтожению химоружия на предпоследнем заводе — близ города Пуэбло (штат Колорадо). Там хранилось более 750 тыс. снарядов с горчичным газом (он же иприт). А до этого, в мае 2022 года, было объявлено о таком знаковом событии, как уничтожение последней ракеты M55 с нервно-паралитическим агентом VX. Именно тогда в Пентагоне заявили, что достигли ключевого этапа на пути к полному химическому разоружению.
Событие этой недели поставило точку в длительном процессе, отсчет которого можно вести еще со времен президента-демократа Линдона Джонсона. Именно при нем в 1964 году началась операция Chase, в рамках которой в Атлантическом океане за несколько лет были затоплены корабли с оружием (в том числе и химическим). Следующий президент Ричард Никсон в 1969 году в одностороннем порядке объявил об отказе от применения химоружия первым, а также о прекращении его производства и транспортировки.
Все нынешние процедуры по уничтожению химоружия проходили в соответствии с глобальной Конвенцией о запрещении химического оружия, принятой в 1993 году во время конференции в Париже и вступившей в силу в 1997-м. Только во время трехдневной парижской конференции свои подписи поставили представители 130 стран.
Согласно этому документу, все химоружие должно было быть уничтожено не позднее апреля 2007 года (с возможностью продления до 2012-го). Однако временные рамки оказались слишком узкими. Первой с задачей справилась (к июлю 2007 года) Албания. Затем, к июлю 2008 года,— официально не называемое в документах государство (вероятно, речь о Южной Корее). В марте 2009-го об успехе отчиталась Индия. А вот Россия, например, смогла завершить все процедуры лишь в сентябре 2017-го: было уничтожено в общей сложности 39 967 тонн отравляющих веществ.
После этого Москва и ее союзники не раз критиковали Вашингтон за медлительность. Только в марте текущего года, например, РФ и Китай в совместном заявлении призвали США «как единственное государство—участник Конвенции о запрещении химического оружия, не завершившее процесс уничтожения своего запаса» ускорить его ликвидацию. Там же отмечалось, что Москва и Пекин привержены цели построения мира, свободного от химического оружия.
У США сроки завершения программы действительно постоянно переносились. Согласно разработанной в 1993 году Пентагоном программе, ликвидация химоружия должна была завершиться в декабре 2004 года. На это были выделены соответствующие средства — более $8,6 млрд. В тот момент, когда конвенция вступила в силу, 42,3% американского химоружия хранилось на объекте в Юте. Кроме того, оно было в Арканзасе, Орегоне, Колорадо, Алабаме, Мэриленде, Индиане и Кентукки.
Несмотря на все задержки, в Вашингтоне утверждали, что все идет по плану. «Работая вместе над достижением нашей общей цели, Соединенные Штаты подают пример. Мы находимся на пути к завершению процесса ликвидации наших запасов химического оружия к осени,— утверждал в мае президент США Джо Байден, добавляя: — Химоружие принесло немыслимые ужасы нашему миру, и оно никогда больше не должно разрабатываться и применяться — точка».
Казалось бы, теперь в Москве могут быть довольны. Однако тема с химическим оружием далеко не закрыта. И, похоже, не будет закрыта уже никогда.
Все смертоноснее и смертоноснее
Планы ликвидации российского химоружия менялись не раз, и в итоге было решено: уничтожаться оно должно там, где хранилось долгие годы (на фото: завод в поселке Горный Саратовской области)
Фото: Игорь Чижов/Коммерсантъ
Планы ликвидации российского химоружия менялись не раз, и в итоге было решено: уничтожаться оно должно там, где хранилось долгие годы (на фото: завод в поселке Горный Саратовской области)
Фото: Игорь Чижов/Коммерсантъ
Путь к той точке, о которой было объявлено сейчас, был длинным и тернистым. Запреты на использование ядов в качестве средства ведения войны (по сути, химического оружия) встречаются еще в трудах римских юристов, а также в исламском и индийском праве. Первые попытки договориться об этом же на глобальном уровне предпринимались во второй половине XIX века. Так, в 1874 году на созванной по инициативе России Брюссельской конференции была принята декларация, одна из статей которой запрещала использование ядов и отравленного оружия. В 1899 году участники Первой мирной конференции в Гааге, заложившей основу международного гуманитарного права, подготовили и подписали уже отдельный документ — «О воспрещении употреблять снаряды, имеющие единственным назначением распространять удушающие или вредоносные газы».
Однако тогда все это осталось лишь на бумаге. Первая мировая война стала временем максимально активного использования химоружия. Вначале, в 1914 году, французы, а затем и немцы стали использовать наполненные газом снаряды. Правда, этот газ был раздражающего, а не летального действия. Переход на новый уровень состоялся 22 апреля 1915 года, когда немецкая армия распылила 168 тонн хлора около реки Ипр. Число жертв именно газовой атаки посчитать проблематично, но в любом случае цель была достигнута. «Мы увидели только смерть. Никого не осталось в живых,— описывал последствия атаки немецкий солдат Вилли Сиберт.— Все животные вылезли из нор, чтобы умереть. Мертвые кролики, кроты, и крысы, и мыши были повсюду. Запах газа был еще в воздухе. Когда мы добрались до французских линий, окопы были пусты, но в полумиле везде были тела французских солдат. Это было невероятно. Затем мы увидели несколько английских солдат. Вы могли видеть, что мужчины вцепились в свои лица и в горло, пытаясь дышать. Некоторые застрелились. Лошади в конюшне, коровы, куры, все, все были мертвы. Все, даже насекомые были мертвы». Позднее немцы пытались доказывать, что конвенция 1899 года запретила только яды и отравляющие снаряды, а обычное распыление удушающих газов под запрет не попало.
В том же 1915 году немцы использовали отравляющие вещества и на Восточном фронте — против участников битвы под польским Болимовым (был использован жидкий слезоточивый газ ксилил-бромид), а также против защитников русской крепости Осовец (там в ход пошел хлорпикрин). А 12 июля 1917 года, опять же у Ипра, англо-французские войска были обстреляны минами, содержавшими маслянистую жидкость. Это было первое применение Германией горчичного газа, впоследствии получившего название «иприт».
Химоружие тогда использовали все против всех. Например, 15 октября 1918 года (то есть менее чем за месяц до капитуляции Германии) иприт применили англичане. Одной из жертв стал молодой капрал Адольф Гитлер. Правда, серьезно он не пострадал — лишь временно лишился зрения и голоса. Именно на больничной койке Гитлеру пришла в голову мысль стать «освободителем Германии» и «сделать ее великой».
После завершения войны интерес к химоружию у всех держав продолжал оставаться высоким. Так, осенью 1927 года в Красной армии начали создавать химические войска. В 1930 году на XVI съезде ВКП(б) говорилось о том, что «не металл, а химическая продукция, не штыки и снаряды, а отравляющие газы» будут определять победы в будущих войнах. В 1939 году был создан Наркомхимпром, который в числе прочего занялся вооружением Красной армии передовыми образцами химоружия.
В этом же направлении работали и немцы. В 1936 году они добились прорыва, создав невиданный по своей смертоносности газ табун, первый из семейства нервно-паралитических газов. В 1938 году ими были синтезированы зарин и зоман — газы в миллионы раз ядовитее иприта.
Казалось бы, учитывая это, Вторая мировая война должна была стать войной химиков. И действительно, снаряды с химоружием всегда были наготове и у немцев, и у американцев, и у советских военных. Но, на удивление, за исключением нескольких локальных эпизодов, случаев использования химоружия зафиксировано не было. Вероятно, что одна из ключевых причин — подписанный в 1925 году Женевский протокол, запрещавший применение на войне отравляющих веществ. Нарушителем, который бы неизбежно запустил цепочку случаев использования химоружия, не захотел быть никто. Впрочем, это не помешало немцам активно использовать химоружие «для внутренних нужд», в частности в концентрационных лагерях.
Не разрабатывать и уничтожить
Суммарно Россия уничтожила почти 40 тыс. тонн отравляющих веществ
Фото: Игорь Чижов/Коммерсантъ
Суммарно Россия уничтожила почти 40 тыс. тонн отравляющих веществ
Фото: Игорь Чижов/Коммерсантъ
После Второй мировой войны история химоружия не закончилась (вспомнить хотя бы использование американскими войсками во время войны во Вьетнаме смеси дефолиантов и гербицидов Agent Orange). Но путь к реальному разоружению все-таки начался. В 1952 году в рамках ООН была создана комиссия по разоружению, которая должна была подготовить свои предложения миру, в том числе касающиеся полной ликвидации оружия массового уничтожения. Однако ее работу никак нельзя было назвать эффективной.
Шли годы, десятилетия, создавались все новые комиссии и комитеты, но прорывов не было. Достичь его удалось только 30 ноября 1992 года, когда Генассамблея ООН приняла Конвенцию о запрещении химического оружия. А 13 января 1993 года генсек ООН открыл ее для подписания.
В преамбуле конвенции говорится, что «достижения в области химии должны использоваться исключительно на благо человечества». Там же отмечается, что подписавшиеся под документом страны обязуются «никогда, ни при каких обстоятельствах»:
а) не разрабатывать, не производить, не приобретать иным образом, не накапливать или не сохранять химическое оружие или не передавать прямо или косвенно химическое оружие кому бы то ни было;
b) не применять химическое оружие;
с) не проводить любых военных приготовлений к применению химического оружия;
d) не помогать, не поощрять или не побуждать каким-либо образом кого бы то ни было к проведению любой деятельности, запрещаемой государству—участнику по настоящей Конвенции.
Обязательства касались всех отравляющих веществ, коих немало. Например, существует такая их классификация: нервно-паралитические (табун, зарин, заман, V-газы), удушающие (хлор, фосген, дифосген), общеотравляющие (синильная кислота, хлорциан), кожно-нарывные (иприт и люизит), раздражающие (полицейские газы), психохимические вещества (BZ). При этом особо отмечалось, что для внутренних потребностей (например, для борьбы с беспорядками) химические средства (тот же слезоточивый газ) использовать можно, а вот «в качестве средства ведения войны» — уже запрещено.
Денег нет, но продержались
В 1999–2002 годах члены Конгресса США блокировали выделение помощи Москве, требуя проведения на российской территории односторонних внеплановых проверок
Фото: ORT Russian Channel / AP
В 1999–2002 годах члены Конгресса США блокировали выделение помощи Москве, требуя проведения на российской территории односторонних внеплановых проверок
Фото: ORT Russian Channel / AP
Сегодня участники конвенции — это 193 страны. Одно государство — Израиль — документ подписало, но не ратифицировало. Еще три — КНДР, Египет и Южный Судан — его не подписывали. Как утверждается на сайте Организации по запрещению химического оружия (ОЗХО), в странах—подписантах конвенции живет 98% мирового населения.
Несмотря на столь широкий охват, с самого начала основное внимание было приковано лишь к Москве и Вашингтону. США и СССР долгое время пытались на двусторонней основе найти взаимоприемлемые решения проблемы. Еще в 1974 году Ричард Никсон и Леонид Брежнев подписали соглашение, фиксировавшее желание сторон избавиться от химического оружия. В 1989 году СССР и США договорились обмениваться информацией, касающейся этой темы, а также наладить практику взаимных инспекций. А в следующем году президент США Джордж Буш-старший и советский лидер Михаил Горбачев подписали соглашение, подразумевавшее не только прекращение производства химоружия, но и уничтожение 80% его запасов. Впрочем, де-факто эти договоренности так и не понадобились — как раз из-за успеха при подготовке глобального соглашения, которое Москва и Вашингтон всячески поддерживали.
Между тем подписание Конвенции о запрещении химического оружия стало лишь началом долгого пути, на котором стороны сразу же столкнулись с немалыми трудностями разного рода.
В первую очередь, речь шла о финансовых проблемах. «Поставив в январе 1993 года подпись под Конвенцией о запрещении разработки, производства и применения химоружия, Россия оказалась в крайне неприятной ситуации. Выступив одним из инициаторов введения всеобъемлющего запрета на химоружие (и сама не производя боевые отравляющие вещества с 1987 года), Москва обнаружила, что у нее нет средств на выполнение конвенции. И поэтому Россия объективно не может соблюсти сроки химразоружения (к 2004 году.— “Ъ”)»,— писал «Ъ» в 1994 году.
Из-за этого в 1997 году РФ даже откладывала ратификацию договора. «На выполнение обязательств по конвенции нужно минимум $5 млрд. Таких денег у России нет»,— отмечал «Ъ» в апреле того года. А в ноябре не без облегчения констатировал: «Благодаря усилиям начальника Генштаба Анатолия Квашнина и первого замминистра иностранных дел Игоря Иванова исполнительная власть вчера убедила законодательную ратифицировать Конвенцию о запрещении разработки, производства, накопления и применения химического оружия и о его уничтожении». Но больше денег к тому моменту не стало.
В разные годы в стране было разработано немало программ по уничтожению химоружия, но каждый раз финансирование де-факто оказывалось меньше запланированного. Например, анализируя проект программы от 1992 года, «Ъ» подсчитал: «Только для обеспечения инспекционной деятельности, закупки импортного оборудования и приборов контроля потребуется около $543 млн (отечественное оборудование хотя и надежно, но не отвечает международным стандартам)». В 1996 году правительство утвердило федеральную целевую программу «Уничтожение запасов химического оружия в Российской Федерации», но ее реализация была сорвана опять же из-за нехватки финансирования. Лишь с 2001 года на эти цели в РФ стали выделяться необходимые средства (в 2000 году на всю программу было выделено около 500 млн руб., в 2001-м — 3 млрд, в 2002-м — 5,6 млрд). В целом можно сказать, что с 2001 года финансирование программы стало стабильным — на уровне $200 млн ежегодно.
Долгие годы особые надежды правительство РФ связывало с финансовой помощью западных партнеров. Германия, Великобритания, Италия, Канада, Нидерланды, Норвегия, Бельгия, Чехия, Польша, Швейцария, Швеция, Финляндия, Европейский союз и США — все они входили в число основных доноров. При этом тоже не обходилось без задержек и конфликтов. Например, члены Конгресса США в 1999–2002 годах блокировали выделение запланированных сумм, требуя проведения американской стороной на российской территории односторонних внеплановых проверок.
Тем не менее, как рассказывал «Ъ» в 2001 году Сергей Кириенко (тогда — председатель госкомиссии РФ по вопросам химического разоружения), «самые большие объемы финансовой помощи, конечно, идут от Соединенных Штатов». «А если считать все страны "большой семерки", то их помощь составляет от четверти до трети той суммы, которую Россия должна потратить (на уничтожение химоружия.— “Ъ”)». При этом чиновник признавал: «Мы сейчас ни с кем не ведем переговоры об увеличении финансирования. Это не потому, что мы не хотим больше денег,— мы их хотим, деньги нам нужны. Просто нам ясно: мы сами виноваты в том, что с 1997 по 2001 год Россия серьезно отстала по программе уничтожения химического оружия. Поэтому для того, чтобы нам верили и готовы были нас финансировать, нам надо продумать свои шаги».
«Более сбалансированный, более безопасный мир»
Уничтожение химоружия потребовало решения целого ряда сложных технологических задач. Например, поначалу у американских специалистов, работавших на безлюдном тихоокеанском атолле Джонстон, не раз происходили утечки
Фото: Brennan Linsley / AP
Уничтожение химоружия потребовало решения целого ряда сложных технологических задач. Например, поначалу у американских специалистов, работавших на безлюдном тихоокеанском атолле Джонстон, не раз происходили утечки
Фото: Brennan Linsley / AP
Немало было и технологических трудностей, причем и для РФ, и для США. Так, в 1997 году члены Сената США активно дискутировали насчет методов утилизации химоружия второго поколения (зарина, зомана и так далее). Единственной отработанной технологией уничтожения неподдающихся утилизации компонентов было сжигание в высокотемпературных печах. Но в ходе подобных экспериментов на безлюдном тихоокеанском атолле Джонстон у американских специалистов не раз происходили утечки.
В России вариант с транспортировкой отравляющих веществ в необитаемые места всерьез не рассматривался. Да и в целом планы перевозки химоружия куда-либо вызывали опасения у жителей тех российских регионов, где были расположены военно-химические базы. Речь шла о семи объектах — городах Камбарка (Удмуртия), Кизнер (Удмуртская Республика), Щучье (Курганская обл.) и Почеп (Брянская обл.), а также поселках Горный (Саратовская обл.), Марадыковский (Кировская обл.) и Леонидовка (Пензенская обл.).
Планы не раз корректировались. В итоге на этих семи объектах были построены комплексы по уничтожению химоружия. К апрелю 2003 года (то есть на первом этапе) было уничтожено 400 тонн отравляющих веществ, к апрелю 2007-го — 8 тыс. тонн, к ноябрю 2009-го — 18 тыс. тонн и, наконец, осенью 2017-го завершился весь процесс.
27 сентября того года президент РФ Владимир Путин лично дал команду ликвидировать на объекте «Кизнер» последний из оставшихся в распоряжении России снарядов. «Без всякого лишнего пафоса можно сказать, что это действительно историческое событие — имея в виду огромный объем, доставшийся нам еще с советских времен арсеналов химического оружия, которым можно, как считали специалисты, было уничтожить несколько раз все живое на Земле»,— заявил он http://special.kremlin.ru/events/president/transcripts/55714 тогда. И добавил: речь идет об огромном шаге «в сторону придания современному миру более сбалансированного, более безопасного характера».
Тайная жизнь химоружия
На этом, однако, все не закончилось. В 1995 году «Ъ» удивлялся, что «в России (СССР) было произведено не менее 110 тыс. тонн различных отравляющих веществ первого и второго поколения» («и это, кстати, официально не опровергается»), а вот «предъявлено к уничтожению в 1993 году было всего 40 тыс. тонн». «Таким образом, в Лету кануло около 70 тыс. тонн веществ, которые нельзя уничтожить каким бы то ни было естественным способом»,— отмечалось в материале, где также рассказывалось о деятельности главы Союза химической безопасности Льва Федорова, в те годы безуспешно пытавшегося «добиться от официальных органов ответа на вопрос, что они сделали с недостающими 70 тыс. тонн».
Этими вопросами задавались и, например, члены Конгресса США, полагавшие, что Россия раскрыла информацию не обо всех своих запасах химоружия. В том же 1995 году Пентагон опубликовал доклад, в котором предполагалось: в РФ продолжаются исследования в области создания биологического оружия и новых видов химоружия. Утверждалось, что разработки могли вестись не на военном — запрещенном — оборудовании, а на том, которое используется во вполне мирных целях (Москва подобные утверждения всегда категорически отвергала).
Вашингтон требовал предоставить ему дополнительные сведения о запасах российского бинарного оружия, не включенного в отчеты перед ОЗХО. Речь идет о таком типе химоружия, отдельные компоненты которого безвредны, а опасность представляют только после реакции.
Все подозрения подкрепил российский ученый Вил Мирзаянов, который в 1992 году в газете «Московские новости» опубликовал статью «Отравленная политика», где утверждалось: в СССР, а впоследствии и в России была секретная программа по разработке уникальных боевых отравляющих веществ семейства «Новичок». «Ъ» называл Вила Мирзаянова первым диссидентом постсоветской России. Ученого обвинили в измене Родине, посадили в СИЗО «Лефортово», но до суда дело не дошло из-за давления международной общественности. В 1994 году уголовное дело прекратили в связи с отсутствием состава преступления.
Во второй раз имя Вила Мирзаянова громко прозвучало спустя много лет — когда 4 марта 2018 года в английском городе Солсбери произошло отравление экс-сотрудника ГРУ Сергея Скрипаля, осужденного в России за госизмену, и его дочери Юлии. Реакция Запада была однозначной: речь идет о применении боевого отравляющего вещества на территории Европы. Британия приостановила двусторонние контакты с Россией на высоком уровне. Целый ряд стран выслал российских дипломатов и отозвал своих послов из РФ.
ОЗХО констатировала: «серьезную озабоченность» вызывает то, что «химические вещества все еще используются для нанесения вреда людям». Организация добавила несколько агентов из ряда «Новичок» в свой перечень веществ из «Списка №1» — химикатов, которые «производились и складировались исключительно как химическое оружие и у них нет или практически нет другого применения, кроме использования в качестве боевого отравляющего вещества».
В Москве утверждали, что речь идет о «грубо сфальсифицированной противоправной авантюре», а главный виновник инцидента — Вил Мирзаянов, в свое время опубликовавший формулу вещества из группы «Новичок».
О «Новичке» затем вспомнили еще раз — в августе 2020 года. Тогда оппозиционеру Алексею Навальному стало плохо в самолете во время перелета в Москву из Томска. После экстренной посадки в Омске политика доставили в местную клинику, где он почти сразу впал в кому. Местные врачи заявили, что у Алексея Навального произошло нарушение обмена веществ. Спустя два дня оппозиционера увезли в берлинскую клинику «Шарите», где врачи диагностировали у него отравление «Новичком». В МИД РФ тогда говорили о том, что Запад развернул «массированную дезинформационную кампанию», цель которой — не выяснение истинных причин происшедшего, а «мобилизация санкционных настроений». Санкций в отношении Москвы, действительно, из-за той ситуации было введено немало.
«Послушный инструмент в руках Запада»
В конце июня американские власти объявили о завершении работ по уничтожению химоружия на предпоследнем заводе — близ города Пуэбло (штат Колорадо)
Фото: David Zalubowski / AP
В конце июня американские власти объявили о завершении работ по уничтожению химоружия на предпоследнем заводе — близ города Пуэбло (штат Колорадо)
Фото: David Zalubowski / AP
Столкновения между РФ и Западом из-за предполагаемого использования химоружия проходили и в третьих странах. Самый громкий случай — Сирия. В марте 2013 года власти республики заявили, что оппозиция применила отравляющие вещества в районе селения Хан-аль-Асаль (провинция Алеппо). 21 августа того же года оппозиция выдвинула встречные обвинения: сирийские власти, как утверждалось, применили химоружие в пригороде Дамаска Восточной Гуте. ООН затем подтвердила факт использования химоружия, но официальные обвинения властям республики предъявлены не были. Госдепартамент США утверждал, что арсенал химоружия, находящийся в распоряжении режима Башара Асада, может насчитывать до тысячи тонн отравляющих веществ.
Россия сыграла решающую роль в том, что 13 сентября 2013 года президент Асад подписал документ о присоединении страны к Конвенции о запрещении химоружия, а днем позже Россия и США заключили в Женеве рамочное соглашение об уничтожении сирийского химоружия до середины 2014 года. Первая партия химоружия покинула Сирию на датском судне 7 января 2014 года, последняя — 23 июня. С 7 июля по 13 августа в Средиземном море на борту американского судна Cape Ray были уничтожены наиболее опасные химикаты. В целом же работы проводились на предприятиях США, Финляндии, Великобритании и Германии. 4 января 2016 года ОЗХО заявила о полном уничтожении сирийского химоружия.
Но это не был конец истории. В том же 2016 году, например, Министерство обороны РФ обвинило членов сирийской группировки «Харакят Нур ад-Дин аз-Зинки» в применении отравляющих веществ в Алеппо, в результате чего погибли семь и пострадали 23 мирных жителя. В 2017 году зарин, как утверждалось, был использован в городе Хан-Шейхун (провинция Идлиб). ОЗХО позднее постановила: ответственность несут власти Сирии. В том же году оппозиция обвинила правительственные войска в использовании хлора в пригороде Дамаска.
Позднее сирийские оппозиционеры и США продолжали утверждать: власти республики продолжают применять химоружие и, более того, могут разрабатывать его новые виды. Российские дипломаты между тем считают такие заявления частью «кампании по дискредитации президента Башара Асада». В мае 2023 года первый заместитель постпреда РФ при ООН Дмитрий Полянский возмущался: дискуссии на тему «сирийского химического досье» максимально политизированы. «ОЗХО стараниями Вашингтона и его сателлитов стремительно утрачивает свой авторитет, а ее роль сводится к функциям послушного инструмента в руках Запада в его "крестовом походе" против России и ее союзников»,— говорил он https://russiaun.ru/ru/news/sc_080523.
В начале июля в контексте сирийского конфликта прозвучали и новые обвинения в адрес США. Как заявил директор Службы внешней разведки России Сергей Нарышкин, Вашингтон готовит «провокации с использованием химических отравляющих веществ» с целью «дискредитации руководства Сирии на фоне нормализации арабо-сирийских отношений». По его данным, методика использования химоружия отрабатывалась в мае «боевиками подконтрольного ЦРУ местного крыла "Аль-Каиды", а также экстремистами из "Исламской партии Туркестана" (эти две группировки признаны террористическими и запрещены в РФ.— “Ъ”)».
Не время праздновать
Уничтожения всего задекларированного мировыми державами химоружия – это явно не конец истории
Фото: Don Ryan / AP
Уничтожения всего задекларированного мировыми державами химоружия – это явно не конец истории
Фото: Don Ryan / AP
Впрочем, основное направление (пользуясь терминологией Москвы) «крестового похода» сейчас — это совсем не Сирия. В конце 2022 года издание Politico со ссылкой на шесть американских чиновников, говоривших на условиях анонимности, сообщило: в Вашингтоне считают возможным использование Россией химоружия на Украине. Белый дом начал готовиться к мобилизации ресурсов на случай реализации такого сценария, а также готовиться инвестировать производство новых систем обнаружения отравляющих веществ.
А издание The New York Times со ссылкой на свои источники сообщало о формировании Белым домом команды, разрабатывающей сценарии ответных действий на случай, если Россия прибегнет к ядерному, химическому или биологическому оружию.
В ответ звучат встречные обвинения. В феврале текущего года начальник войск радиационной, химической и биологической защиты ВС РФ Игорь Кириллов рассказал: на конференции по Украине бывший посол США в России Джон Салливан заявил, что «российские войска планируют использовать химическое оружие». «Расцениваем данную информацию как намерение самих Соединенных Штатов и их пособников провести на Украине провокацию с использованием токсичных химикатов,— сделал вывод господин Кириллов.— Они (США и их пособники.— “Ъ”) рассчитывают, что в условиях боевых действий международное сообщество не сможет организовать эффективное расследование, в результате чего реальные организаторы и исполнители могут избежать ответственности, а вина будет возложена на Россию».
При этом за все время конфликта в СМИ не раз появлялись заявления представителей конфликтующих сторон об использовании противником химоружия. Но официальных подтверждений этого (например, той же ОЗХО) пока не было.
В общем, хотя официально в мире больше не осталось химического оружия, ОЗХО еще предстоит немало работы. Главное, чтобы нынешнее «отравление» в результате развивающегося конфликта между РФ и Западом не оказалось для этой международной структуры смертельным.