«Не могу передать, как мы все ликовали»

Наум Клейман о «Восьми с половиной» Федерико Феллини на ММКФ 1963 года

Для каждого номера Weekend в рамках проекта "Частная память" мы выбираем одно из событий 1953-2013 годов, выпавшее на эту неделю. Масштаб этих событий с точки зрения истории различен, но отпечатавшиеся навсегда в памяти современников они приобрели общее измерение — человеческое. Мы публикуем рассказы людей, чьи знания, мнения и впечатления представляются нам безусловно ценными.

Федерико Феллини принимает главный приз 3 Московского международного кинофестиваля, 1963 год

Фото: AP

21 июля 1963 года
Фильм Феллини «Восемь с половиной» получил главный приз III Московского международного кинофестиваля

О том, что среди присланных на конкурс Московского международного кинофестиваля 1963 года картин есть новый фильм Феллини и что будет его просмотр на отборочной комиссии мы, тогда молодые сотрудники Госфильмофонда, узнали заранее. Наш негласный лидер Виктор Демин был "главным феллинистом" Советского Союза — писал о нем, мечтал издать сборник статей и интервью Федерико Феллини. И конечно же, мы бросились узнавать, кто там в комиссии, чтобы нас туда пропустили. Нам помогла Изабелла Германовна Эпштейн, работавшая в международном отделе Союза кинематографистов. Она сказала, что просмотр начнется в такой-то день в 11 утра и чтобы мы приходили, только никому об этом не говорили. Мы прибежали в 10 часов, она нас провела, и вот мы сидели в зале, очень далеко от экрана, и в абсолютном потрясении смотрели "Восемь с половиной".

Когда фильм закончился, встал Ростислав Николаевич Юренев, главный официозный критик страны, и громко, на весь зал, сказал: "Я сделаю все, чтобы этого фильма на фестивале не было!" И дальше про формализм, пропаганду индивидуализма, измену всем традициям неореализма — ни образа народа, ни социальных проблем, одни непрогрессивные внутренние проблемы режиссера. С ним спорили, но мы слышали только его — и понимали, что фильм, скорее всего, не допустят до конкурса. Он был достаточно образованный человек, говоривший по-французски, переводивший в молодости Превера, но всю жизнь боявшийся, что ему припомнят дворянское происхождение, и это определило его позицию: "фильмы Бергмана отмечены упадничеством и безнравственностью" и тому подобное. Наверное, он испытывал от этого внутренний дискомфорт, но на его оценках это не отражалось. У него были подпевалы, совсем бездарные, их все презирали, даже те, кого они поддерживали.

Но были и сторонники Феллини, и их невероятными усилиями фильм все-таки допустили до конкурса. В частности, большую роль сыграл Сергей Аполлинариевич Герасимов. Он был весьма могуществен и, хотя, конечно, был совсем другого направления режиссер и актер, просто молился на Феллини. Позже, когда Феллини уже приехал на фестиваль, Герасимов позвал его в гости и угостил своими замечательными уральскими пельменями — потом долго ходил анекдот, будто Феллини сказал: "Господин Герасимов, я, к сожалению, не видел ваших фильмов, но в пельменях мастер".

Серджо Амидеи и Григорий Чухрай — члены жюри 3 ММКФ, 1963 год

К началу фестиваля в Госфильмофонде вышел очередной — третий выпуск бюллетеня "Кино и время". "Научники" с Витей Деминым во главе решили воспользоваться тем, что во время кинофестиваля его можно было распространять. Мы сказали директору, Виктору Станиславовичу Привато, что готовы пожертвовать репутацией научных работников и продавать эти бюллетени в гостинице "Москва", а главным гостям — дарить. Ну и заодно что-нибудь фестивальное посмотреть — "в порядке повышения квалификации". Как ни удивительно, он согласился.

Когда начался конкурс, мы посменно сидели в гостинице "Москва" с бюллетенями или ходили на фестивальные сеансы. При этом каждый вечер приезжали к Пере Моисеевне Аташевой, вдове Эйзенштейна, которая тогда готовила собрание сочинений Эйзенштейна, а мы ей помогали. И вдруг в ее квартире появился человек по имени Антонелло Тромбадори, знаменитый итальянский кинокритик, герой антифашистского Сопротивления, член Итальянской ("ревизионистской") компартии, редактор журнала Rinascita, друг Висконти и Феллини. Он примчался накануне конкурсного показа в Москву, чтобы защитить Феллини — доказать партийным догматикам, что "Восемь с половиной" — это никакой не индивидуализм, а честное и гуманистическое признание в сложности творчества. Битва сторонников и противников Феллини, как мы потом узнали, шла не на жизнь, а на смерть — не столько в жюри, сколько "наверху". Тромбадори рассказывал, что "там" есть партия противников Феллини, но есть и тайные поклонники. Он тогда еще удивлялся, каким образом эти люди из ЦК видели "Сладкую жизнь": "ее же не было у вас в прокате, неужели они все ездили за границу и смотрели там?!" Он не мог знать, что когда картину прислали на закупку, с нее сделали контратип, и особый отдел Госкино возил пиратскую копию по вельможным дачам, показывая всем этим бонзам и их приближенным.

Джульетта Мазина и Федерико Феллини на 3 ММКФ, 1963 год

Фото: Фото ИТАР-ТАСС

Мы снова попали на показ "Восьми с половиной", уже в программе фестиваля, и еще раз убедились, что фильм гениальный. На следующее утро после просмотра была пресс-конференция Феллини в гостинице "Москва". Мы сидели там в надежде хоть издалека увидеть Феллини и Джульетту Мазину. В фойе Демин встретил Марлена Хуциева. Он объяснил, что пойдет с Феллини, поскольку тот его предупредил, что собирается сказать что-то о "Заставе Ильича" — с ней тогда как раз были трудности, поэтому Феллини хотел ее поддержать. "Оставь бюллетени у дежурной и иди за мной",— шепнул Демин. Феллини взял за руку Хуциева, Демин схватил Хуциева за плечо, а я взял за руку Демина — и мы таким поездом прошли на пресс-конференцию. Вел ее Василий Захарченко, главный редактор журнала "Техника — молодежи", который кино особо не знал, но, говорят, любил. Он не очень понял фильм, но не был враждебен и задавал вопросы вроде "А что вы хотели сказать вашим фильмом?" или "А вы, синьора Мазини (именно так он назвал ее!), как думаете — он лучше как режиссер или как муж?". Мазина посмотрела на Феллини и сказала с улыбкой: "Пожалуй, как режиссер", и тот просто полез под стол: "Che parla?!" В общем, была совершенно триумфальная пресс-конференция. А вечером у Перы Аташевой я увидел разъяренного Тромбадори, кричавшего: "Я не знаю, что делать! Я хотел их побить! Они ничего не понимают или не слушают!!" Это он пообщался с какими-то нашими руководителями, которые были категорически настроены фильму ничего не вручать.

Сергей Герасимов на 3 ММКФ, 1963 год

Фото: Fotobank.com/ Getty Images

В день присуждения призов откуда-то пришла утечка, что должны обязательно дать главный приз советскому фильму — иначе вообще закроют московский кинофестиваль. Якобы такая угроза исходила от Суслова. И главный приз намеревались вручить картине "Знакомьтесь, Балуев!", абсолютно глупой и неумелой. Но жюри тогда возглавлял Григорий Чухрай, который был не просто крупный режиссер, честный человек и фронтовик, но и лауреат Ленинской премии за "Балладу о солдате", и он не боялся демагогов. Он заявил, что если не сможет наградить фильм Феллини, то подаст в отставку — это был бы скандал на весь свет. В итоге гран-при дали "Восьми с половиной", а советский фильм наградили с издевательской формулировкой типа "за лучшее воплощение образа Балуева".

Не могу передать, как мы все ликовали. Для нас это была не просто победа Феллини — мы думали, что вообще наступил переломный момент. В конце хрущевской эры очень обострилась борьба наверху, и мы все надеялись, что оттепель будет развиваться, что продолжится либерализация. Даже после выступления Хрущева в Манеже на выставке авангардистов, даже после того, как на XXII съезде не были обнародованы обстоятельства убийства Кирова, чего все ждали, мы все равно верили в дальнейшую десталинизацию. И вдруг такая победа. Все надеялись, что эта линия все-таки продолжится. Через год мы уже поняли, как наивны были наши надежды. Но резонанс фильма "Восемь с половиной" действительно вышел за рамки кино, чего Феллини, тогда совсем далекий от политики, совершенно не имел в виду.

Записал Андрей Борзенко

5–10 июня 1967 года
Анатолий Найман о Шестидневной войне

3 июня 1989 года
Анна Наринская о первом концерте Pink Floyd в СССР

май 1985 года
Алексей Левинсон о I Съезде народных депутатов СССР

май 1985 года
Лев Рубинштейн о начале антиалкогольной кампании в СССР

26 апреля 1986 года
Роман Лейбов об аварии на Чернобыльской АЭС

23 апреля 1964 года
Вадим Гаевский о первом спектакле Театра на Таганке

12 апреля 1961 года
Елена Вигдорова о полете Юрия Гагарина

3 и 4 апреля 1953 года
Любовь Вовси о "деле врачей"

29 марта 1971 года
Владимир Буковский о своем четвертом аресте и высылке

27 марта 1991 года
Максим Кронгауз об основании РГГУ

14 марта 2004 года
Григорий Ревзин о пожаре в Манеже